Сибирские огни, № 11, 2021

180 АСЯ ПЕКУРОВСКАЯ ПОРЯДОК СНОВ глаза. “Слава первопроходцам “Красной планеты”” — было выгравировано на крышке». После этого фантастического совпадения «мы решили отыскать тех, вроде меня, людей, кто родился на Красной планете, или (как мой новый друг) имел к ней хоть какое-то отношение». Кто эти «мы»? Автор подбирает их поштучно, как подбирают музыкантов для игры в оркестре. У наручных часов есть двойник, попавший в «Красную планету» из другого романа Шульпякова: «Чужие ходики оказались единствен- ной вещью в моей жизни… связавшей прошлое с настоящим, между которыми я барахтался». Это ходики из «Цунами». Они принадлежали предкам жены героя и, запакованные, прибыли к молодоженам. «Ночью, когда движение под окнами замирало, стук маятника наполнял нашу необжитую квартиру, как если бы кто-то еще, родной и свой, стал невидимо жить в доме. И в нашей жизни, пустой и холодной, появилась опора, смысл». Часы — вектор странствий, которые никогда не кончаются. Покуда стрелка часов движется по кругу, конец странствий совпадает с их началом. «…Гигант- ские часы с некогда золоченым, а теперь почерневшим от вокзальной копоти и табачного дыма циферблатом, на котором двигалась кругами стрелка длиною не меньше шести футов». Мысль о часах пришла в голову Винфриду Георгу Зебальду на вокзале в Антверпене, а в романе «Аустерлиц» она обозначила границу времени, за кото- рую ушли наши предки. Именно в Антверпене начинается поиск, здесь же он и заканчивается; круг замыкается. «Путь ему предстоял непростой. Бабка по матери — российская еврейка, дед — поляк из Вильно... дед по отцу — испанец, а бабушка — индианка из племени, названия которого я не запомнила». Любовь к путешествиям разделяет с героями и автор, а возможно, и Зе- бальд, но процитировала я роман польской писательницы и поэтессы Ольги Токарчук «Бегуны», в котором соприкасаются вещи, разбросанные по разным концам света. «Распространяется ли на меня закон, составляющий гордость квантовой физики: частица может существовать одновременно в двух мес- тах?» — задается Токарчук вопросом, подсказав рецензентам мысль о созда- нии новаторской формы ( констелляции ). «Бегуны» принесли Ольге Токарчук «Букера», а Нобелевская премия окончательно узаконила стиль констелляции как один из самых интересных в литературе. Само название («Бегуны») является синонимом постоянного движения, фактора времени. Время бежит, невзирая на наши задержки в пути. Но имен- но эта ассоциация времени с нашим непрерывным движением и является ил- люзорной, как и закон, составляющий «гордость квантовой физики». Ведь чем усерднее автор следует этому закону, тем скорее огромные пространства и вещи оказываются сведенными к пространствам и вещам миниатюрных размеров. Очередной фантазией является также их одновременное существование в раз- ных местах. Не случайно эта фантазия закреплена формулой: far niente (ниче- гонеделанье) . « Многие верят, что есть в системе координат мира некая идеальная точка, в которой время и место достигают гармонии, — пишет Ольга Токарчук. — Быть может, именно это заставляет людей покидать свои дома — они полагают, что даже хаотическое движение увеличивает вероятность найти такую точку». Эту веру разделяет и автор: «Делать ничего не нужно, только прибыть, оказаться в