Сибирские огни, № 11, 2021

169 ВЛАДИМИР ТРОШИН СЕМЕЙНЫЕ ХРОНИКИ Серебренниковской сохранился дом, на строительстве которого дед вел клад- ку, а мой отец положил первые кирпичи. Потом были швейная фабрика, жилой дом ОГПУ, здание Крайисполкома, стоквартирный жилой дом на Сибревкома. Получив первые навыки ремесла, Алексей был командирован с бригадой комсо- мольцев в Кузнецк, на строительство металлургического комбината. Работали вместе с расконвоированными уголовниками и мужиками, рас- кулаченными и сосланными, зимовали в бараке, спали на нарах, давили и вы- жаривали вшей. На глазах у Алексея уголовники зарезали человека в бараке, и никто не посмел вступиться. Он тогда узнал цену высоким словам и лозунгам и вернулся в Новосибирск возмужавшим, повидав людскую жестокость, под- лость и унижение, то потаенное в человеке, что было раньше подавлено страхом Божьего суда, страхом перед властью государя, страхом перед собственной со- вестью, наконец. Шел 1931 год. Город преображался, открыли Турксиб, вели железную дорогу на Кузбасс через Обь, перебросив мост выше города по течению, за Бугринской рощей. Размах строительства и планы будущего внушали уверен- ность в наступлении новой, устроенной жизни. Жили в бараке, потом ютились в съемной комнате в частном секторе, наездами бывая в Казакове, где оставались с матерью сестры и брат Петя. Нюре исполнилось восемнадцать, она вышла замуж и ушла жить на блок- пост на железнодорожном разъезде в большую семью со своим хозяйством. С крестьянской жизнью Трошины решили распроститься. Из колхоза уже нельзя было бы уйти, но Максим Поликарпович выдержал характер и остался едино- личником, несмотря на уговоры и угрозы. В первую пятилетку Алексею выпало потрудиться с папашей на стройках самых красивых зданий центра Новосибирска. Работали на совесть, ударными темпами. Подъемных механизмов не было, строили с лесов, кирпичи и раствор таскали на себе с помощью «козы» — наспинного щита на ремнях, с полкой для кирпичей, носилками-«окоренками», ведрами на коромыслах. Уже высились «Дом под часами», Главунивермаг, Госбанк, Дворец труда, разворачивалось строительство будущего оперного театра. Максим, завоевав ударным трудом репутацию надежного и умелого работ- ника, повышал квалификацию, стал мастером. Алексей получил разряд камен- щика. Возврат к прежней жизни был невозможен, осталась только память о дет- стве, о солнечной сенокосной поре, медоносном знойном лете. Теперь предстоя- ло устраивать городскую жизнь, ударным трудом зарабатывая средства к суще- ствованию. Папаша знал от перебравшихся из деревни мужиков, что городские власти не препятствуют строительству дома на окраинах города, главное — со- блюсти норму площади земли и «ранжир». Город рос как на дрожжах, в вос- точном направлении стихийно застраивались овраги, поймы речек — Каменки, двух Ельцовок, строительство велось уже за новым городским кладбищем, в конце улицы Кольцова. Папаша присмотрел место для постройки дома на свободном участке в даль- нем конце этой улицы, за перекрестком с улицей имени маршала Буденного. Землемер границы участка в положенные городской усадьбе шесть соток отбил, но сказал, что больше на этой улице строить частникам не разрешат, дальше по плану будет то ли трамвайный парк, то ли завод. И каждый день после основной