Сибирские огни, № 11, 2021

166 ВЛАДИМИР ТРОШИН СЕМЕЙНЫЕ ХРОНИКИ делала все, чтобы поставить сына на ноги, лечила и снадобьями, и заговорами, и молитвами. По натуре своей не властная, она проявила твердость, чтобы удер- жать Евгения дома, когда он стал поправляться. Все тяжелые работы в поле, уход за лошадьми и скотиной выполнял наемный работник, давно батрачивший у Девятковых. Спокойная жизнь не складывалась, в селе кипели свои страсти, сначала устанавливалась советская власть, потом белая, но Евгений томился взаперти, скучая по своему хозяйству, домашним заботам, выходя на свежий воздух лишь ночью. Когда стучали в ворота пришлые, Варвара сама выходила на разговор. Когда в мае 1919-го части Колчака пришли в село, Евгений избежал моби- лизации по состоянию здоровья: Варвара держала его в постели, представляя заразным больным. Родился в июне 1919 г. и желанный сын, Константин. В июле колчаковцы ушли, возвратилась советская власть с ее конфискациями, реквизициями и лик- видациями. Тюмень сделали губернским городом, а в августе Евгения призвали в Красную армию. Служил в той же комендатуре связистом. Вернулся он к се- мье в октябре 1921 г. Сибирские и уральские коренные крестьяне были, в отличие от среднерус- ских, зажиточными и свободными, не отягощенными рабским наследием кре- постного строя. Они вели свои родословные от первопроходцев-казаков, счита- ли себя государевыми людьми. По меркам бедноты центральных губерний они в массе квалифицировались как кулаки, и, поскольку из этой пришлой голытьбы и городского неимущего населения, одержимых идеей вселенской справедливости, состояли вооруженные части, проводившие изъятия и реквизиции, противосто- яние было жестоким и кровавым. Евгений остался беспартийным, он не носил в себе «священной злобы» уг- нетенного, готового жертвовать собой и другими людьми. Не был он и религи- озным человеком, хотя крещен и воспитан был православным. Когда утверждалась новая власть, его, как грамотного и политически ори- ентированного, односельчане делегировали в Совет, но он отказался наотрез. Его определили в контору писарем, вести протоколы, переписку, составлять прошения, писать объявления. В 1922-м родилась Анюта, через два года — чудный мальчик, Валентином назвали, еще через два года — всеми любимая Нина. Ирина-Орина книг не читала, ходила в церковь. Евгений пытался дать ей основы грамоты, но, занятая детьми и хозяйством, она отшучивалась. Мама Варвара после смерти мужа осталась старшей в доме и всегда это подчеркивала, по малейшему поводу давала понять, кто в доме хозяйка. Она и работников нанимала, и торговалась при купле-продаже, всему зная цену. Ори- не ее наставления были не по душе, но она терпела и не подавала виду. Была у нее способность внутренне собираться и жгучее желание немедленно ответить на резкое слово переводить в паузу с выражением кротости на лице. Это всегда шло на пользу, Варвара осекалась и приходила в чувство, и со временем оценила эту черту характера снохи. Постепенно Орина становилась полноправной хозяйкой в доме, видя ее рас- судительность и надежность, Варвара полностью доверяла ей. Старея, она ста- новилась мягче и терпимее к домашним, радовалась внукам, и они любили свою бабушку, тянулись к ней. Жили Евгений с Ориной дружно, душа в душу. Евген, или Евден, как звала его жена, был на людях молчуном, с домашними же покладист, ласков и улыб-