Сибирские огни, № 11, 2021

164 ВЛАДИМИР ТРОШИН СЕМЕЙНЫЕ ХРОНИКИ жаки брезговали пришельцами, напиться воды не давали, а если давали, то из отдельной посуды. И на всю жизнь Алексей получил рубец на душу, как при- вивку от оспы, возненавидев власть, которая обрекла невинных людей на муки и гибель. В селе все замерло, людей поубавилось. Скотину оставили по дворам — негде было держать стадо, но всю переписали в толстую тетрадь в правлении. Наказывали беречь, поскольку это теперь колхозное достояние, и без общего собрания с уполномоченным никаких действий не производить, о приплоде и убытке немедля докладывать. Алексею было сказано, что ему нельзя оставаться в селе, потому что время наступило лихое и активистов убивают. Заходили люди и спрашивали, где мужчины, а когда узнали, что сын в обоз отряжен, сказали, чтоб лучше не возвращался, посчитаются, мол. Утром, до света, мать собрала его в город, к папаше. Жил он тогда на постоялом дворе, в начале Красного про- спекта, где бывал и Алексей, когда ездил с папашей в город на ярмарку. Мама. Девятковы. Нижняя Тавда Евгений Никанорович Девятков, родившийся в 1896 г., мамин папа, до внуков не дожил, умер тридцати шести лет от роду, оставив жену Ирину с пятью детьми: Катериной, Дусей — моей мамой, Костей, Анной и Ниной. Евгений был приемным сыном в семье Девятковых, старожилов села Ниж- няя Тавда под Тюменью, но никогда не чувствовал себя сиротой. Его родная мать умерла от чахотки, когда ему не было трех лет, а его родной отец, Евгений Плеханов, остался с оравой малолетних детей, младшим из которых был Женя. Когда его мать слегла, ребенка на попечение взяла ее родная сестра Варвара, бывшая замужем за Никанором Девятковым, крепким хозяином и владельцем большого дома. Дом строился на прирост крестьянской семьи, но своих детей у хозяев так и не случилось. Зато у Плехановых дети рождались каждые год-два, притом что жили они бедно. Девятковы, пожилые супруги, уже потерявшие на- дежду иметь собственных детей, приняли малыша как дар судьбы. Их жизнь с появлением ребенка в доме изменилась и наполнилась новым смыслом. Добротный дом-шестистенок и ухоженное хозяйство с конюшней, баней, амбарами были отстроены Никанором с помощью родителей, людей зажиточ- ных, укорененных в здешних местах. Усадьба располагалась на высоком берегу полноводной реки, выходя к ней огородом. Дом с двором, амбаром с дровя- ником под навесом, баней и пригоном для скотины были из круглого леса, с тесовыми кровлями. Хозяин в страдную пору нанимал работников, своих рук не хватало, зато и с прибытком жили, продавая зерно. На притоке Тавды, речке Саранке, были выстроены запруды с мельницами, где зерно перемалывалось в муку. Жители Нижней Тавды были потомственными хлеборобами, а также про- мышляли охотой и рыболовством. Евгений успешно окончил сельскую школу, любил читать, но и крестьян- скую работу знал и делал ее ловко, с задором. Приемные родители рано же- нили Евгения, едва ему исполнилось восемнадцать лет. Орина Богданова была старше его почти на три года — ей минуло двадцать лет. Поэтому сватов при- няли и согласились не раздумывая. Ирина вошла в дом Девятковых. Признаки прибавления в семействе не замедлили проявиться, и старики любовались на молодых, радуясь, что теперь будет кому передать хозяйство.