Сибирские огни, № 11, 2021

161 ВЛАДИМИР ТРОШИН СЕМЕЙНЫЕ ХРОНИКИ ожидалось наступление деникинских войск. Но до дела, к нашему счастью, не дошло, Красной гвардией войска Деникина были разбиты, не добравшись до нашей местности». На этом записи воспоминаний моего отца о детстве заканчиваются. Дальше все написано мной по памяти о рассказанном родителями, по лич- ным впечатлениям и размышлениям и по сохранившимся немногочисленным до- кументам, подписям к старым фотографиям, а также по записным книжкам и письмам отца. Читать и писать мой отец начал еще в Алферове, проучившись там два года (первой серьезной книгой после букваря и детских книжек было Евангелие). Максим Поликарпович, вернувшись из немецкого плена, какое-то время пребывал в блаженном потрясении от встречи с семьей после четырехлетней разлуки. В плену ему стукнуло сорок, он чувствовал, что должен дотерпеть, что когда-нибудь эта неволя закончится и недаром судьба сохранила его вместе со всеми однополчанами. Они попали в окружение в Восточной Пруссии в рядах армии генерала Самсонова через две недели после призыва. И всех их, еще не вступавших в бой, немцы разоружили и в походном порядке отправили в лагерь. Офицеров сразу отправили в другое место, а нижних чинов распределили по командам, назначили старших. Каждому полагалось носить серую робу с белой нашивкой, на которой черной краской набит был по трафарету номер, а на голове — кол- пак-бескозырку. Тех, кто помоложе и покрепче, определили грузчиками, катать тачки на строительстве дорог и насыпей. Мужиков постарше и бывалых — хо- дить за скотом, чистить коровники и конюшни в хозяйствах. Война забирала под ружье все больше германцев — господ и работников, немецкие хозяйства требовали рабочих рук, и русские мужички, привычные к крестьянскому тру- ду, пригодились. Не все, конечно, смирились с участью военнопленных, были и побеги, и бунты, которые жестоко и показательно карались. Но в массе пре- обладало русское терпение — до полной нечувствительности и отрешенности от происходящего. Тревожный 1919 год прожили в Алферове, осенью в семье случилось при- бавление — родился новый человек, Ванечка. Максим был рад благополучно- му разрешению жены, но порой отчаяние охватывало его — как жить и чем кормить семью? Кое-как пережили зиму, и, когда стало ясно, что засушливое лето 1920 г. не оставляет никакой надежды на урожай, Максим понял, что надо бежать от погибели. Еще до войны в его сознание вошла мысль о переезде в Сибирь на воль- ные земли, куда по столыпинской реформе переселялись земляки и куда звал их тесть, Поликарп Крючков. И как только осенью 1920 г. дошла весть, что Колчаку настал конец, и пошли поезда на восток, семья Трошиных с Гришей Крючковым отправилась поездом в товарном вагоне в Сибирь — с такими же ищущими счастья в далеком краю земляками. Это были Волковы — три брата, Федор, Тимофей, Дмитрий, все из Алферова. Вагон «сорок человек, восемь лошадей», оборудованный нарами, с печкой- «буржуйкой» посередине, шел из Белева через Сухиничи, Калугу, Москву, за- держиваясь на запасных путях узловых станций в ожидании формирования со- става их направления. В стране жизнь только начинала входить в нормальное русло после разрухи Гражданской войны, не хватало паровозов, машинистов,