Сибирские огни, № 11, 2021

151 АЛЕКСАНДР САВЧЕНКО ПОД ЗНАКОМ СОЁМБО — Поднялся Агвандагва и вышел из юрты, — изложил нам Слава со вздо- хом. — Я ведь знаю: монголы — народ обидчивый. Не чета нам, хохлам… Не могли Черные уехать домой, не сняв с себя чужую обиду. Два дня оста- вавшиеся наши специалисты и монгольские друзья увещевали Агвандагву, пока тот не сдался. — Ладно, — сказал он, сломленный массированными уговорами. — Как только Оюш подрастет, я скажу ему, что у него есть второй отец и вторая мать в Полтаве... Слава затих и снова выпил. — Так что, Сашок, не упрекай нас за нашу задержку и за долгое молчание. Зато какой груз с души свалили мы с Валюхой! Мы все в одной жизни Случилось это через десять лет после моего возвращения из Монголии. Я работал в Сибгипромезе (институт по проектированию металлургических за- водов). Случайно коллега по работе обмолвился, что его отца когда-то тоже по- сылали работать в Монголию и ему очень хотелось бы со мной побеседовать. Я пригласил их к себе домой на чисто мужские посиделки. Саша появился после работы с молодцеватым мужчиной лет за шестьдесят. — Демко Иван Григорьевич, — представился он. Умные глаза, негромкий голос сразу же вызвали симпатию. В беседе за рюмкой простенького азербайджанского вина и за чашкой кофейного напитка (тогда лучшего угощенья придумать было нельзя) мы незаметно провели два часа. Ивану Григорьевичу хотелось многое узнать от меня. Я тоже с любопыт- ством задавал вопросы. Оказалось, что он, ровесник века, пошел служить в Красную армию в во- семнадцатом. Вступил в партию, стал учиться в Коммунистическом университе- те в Свердловске. И вдруг — неожиданная командировка в Монголию... Потом женился, окончил Сибирский институт черных металлов, ставший впоследствии Сибирским металлургическим институтом. Работал на знаменитом КМК, где тогда главным инженером трудился академик Бардин. В 1940 году Демко направляют в длительную командировку в Германию. Но вскоре советско-германские отношения резко ухудшились. Семья вынуж- дена была вернуться в СССР, а сам Иван Григорьевич с началом войны был интернирован из Берлина в Турцию и оттуда возвратился на Родину… Двадцать лет никто из членов семьи не знал о работе главы семейства в Монголии. И вдруг в начале 1967 года Демко читает в газете «Правда», что некто Козлов награжден медалью МНР за участие в революции 1921 года… Значит, догадался Демко, сняты прежние запреты на упоминание о пребывании политработников и солдат Красной армии на монгольской земле. По его запросу военный архив выслал справку, подтверждающую пребывание в Монголии… Мы говорили об одних и тех же местах. Но понимали, как сильно отличается одна картина от другой — ведь прошло более сорока лет. Двадцать первый и шестьдесят четвертый годы! А цепкая память Ивана Григорьевича не давала ему покоя: —Ведь мы в Улан-Баторе через реку Толу переправлялись только на пароме и лодках.