Сибирские огни, № 11, 2021

143 АЛЕКСАНДР САВЧЕНКО ПОД ЗНАКОМ СОЁМБО Высокая встреча Вскоре после Нового года нам объявили, что через неделю ожидается при- езд из Союза высокой правительственной делегации и наши специалисты долж- ны присутствовать на этой встрече. Потом начальство уточнило, что в Монго- лию прибудет сам Леонид Ильич Брежнев. Всем, кто должен был участвовать в уличной церемонии, выдали красные флажки. Было начало дня 12 января 1966 года. Вдоль проспекта Мира от самого железнодорожного вокзала до Дома правительства толпились тысячи людей. В этот день многие не работали. Присутствующих обуревала неясная радость. Плохо было одно: стоял морозище за тридцать градусов. Да еще с ветром. А это, считай, прямая погибель человеческому организму… Подняты ворот- ники, закутаны в шарфы носы, начинают мерзнуть руки и ноги. И томительно долго не появляется правительственный кортеж. Наконец, пронеслось несколь- ко сопровождающих мотоциклов. Следом катила знаменитая «Чайка», за ней черной вереницей тянулись «Волги». Кортеж двигался быстро. Но сквозь морозную дымку казалось, что он шел как в замедленном кино — словно пробивался сквозь спрессованный воздух. Низенький по сравнению с Брежневым Юмжагийн Цеденбал стоял слева от высокого во всех смыслах гостя. От мороза и встречного ветра широкое, типич- но монгольское лицо Цеденбала приобрело густой коричневый оттенок и еще сильнее сузились глаза. Выглядел он несколько утомленным и старше Брежне- ва, хотя был на десять лет моложе своего товарища… Генсек КПСС оказался с той стороны, где толпилась мощная группа под- держки из советских специалистов. Леонид Ильич приподнял в приветствии руку в меховой перчатке и не опускал ее. Черное теплое пальто и знаменитая каракулевая шапка с моднейшим заломом на вершине тульи. В народе издавна такая шапка зовется «московкой» или «гоголем», если не имеет околыша. Она раньше фанатично почиталась коммунистической элитой СССР — придавала людям определенную статусность, а полнотелым вождям еще и стройность, и визуально прибавляла им рост. Брежнев просто не мог ехать в другую страну в какой-нибудь задрипанной ушанке. Выглядел Леонид Ильич, безусловно, вы- игрышней, чем когда-то его предшественник Никита Сергеевич Хрущев. У советского руководителя то ли от мороза, то ли от специального крема против обморожения лицо казалось фиолетовым, он легонько потряс нам рукой, словно говорил встречающим: «Ша, ша! Хватит, ребята!» Но это было не все. Апогеем встречи должна была быть фотография на- ших вождей. К сожалению, на морозе затворы фотоаппаратов не срабатывали. И почти каждый, имеющий при себе нужную фотоаппаратуру, держал ее за во- ротом верхней одежды, поближе к груди. Согреваясь от моей плоти, ждал своего часа взятый у коллеги старенький «ФЭД», а старенькая «Смена» институтских лет осталась дома на столе. Как только от правительственного автомобиля до нас осталось не более пят- надцати метров, я быстро сдернул перчатку и сунул кисть под отворот пальто. И тут же почувствовал, как чья-то рука сжала мое запястье, и раздался тихий, но твердый голос, спросивший по-русски: — Что у вас там? Я не успел ответить, но в один миг вытащил фотоаппарат из-под шарфа наружу. Чужая рука обмякла и отстранилась. Я яростно наводил объектив в