Сибирские огни, № 11, 2021

128 Преодолеть зияющие пустоты не стало — не стало потому, что случился октябрь 1917-го и все те русские философы, которые, как Астафьев, любили «больше всего Бога, жену и фи- лософию », оказались попросту под спудом. Ну никак не представить себе философа с такими приоритетами на кафедре Коммунистического университета им. Я. Свердлова. Огромный вклад в формирование национального взгляда на философию внес наш современник — петербургский философ Н. П. Ильин, который недавно выпустил монографию о П. Е. Астафьеве «Истина и душа. Философско-психологическое учение П. Е. Астафьева в связи с его национально-государственными воззрениями». Он же является главным составителем, автором вступительной статьи и комментатором нашего тома его «Избранных работ». Безусловно, его заслуги тут трудно переоценить. — Какова структура книги? — Книга вполне академическая, но живая и пульсирующая мыслью. Первый раздел состоит из основополагающих философско-психологических работ Петра Евгеньевича. Это — «Страдание и наслаждение жизни. Вопрос пессимизма и оптимизма», « Идеал и страсть», «Перерождение слова», «Последние тени прошлого», «Генезис нравственного идеала декадента» (о Ф. Ницше), «Нравственное учение гр. Л. Н. Толстого и его критики» , « Чувство как нравственное начало», « К вопросу о свободе воли» , « Национальность и общечеловеческие задачи». Для думающего читателя совершенно понятна актуальность всех тем, о которых говорит Астафьев. Вот только так строго, последовательно и полно мыслить мы, увы, разучились. Состояние нашего знания замечательно точно описал другой петербуржец — Николай Калягин. «Представьте себе, — говорит он, — некую шахту, в которую люди спустились однажды за новым знанием — и разбрелись, потеряли друг друга. Но в остальном все идет по плану. Искомое новое знание добывается днем и ночью, шахта разрастается, во всех ее штольнях и ответвлениях трудятся замечательные специалисты — вот только докричаться один до другого давно уже не могут. Объединить их может только обвал и общая могила». Мы нашей книгой все же дерзаем докричаться. Второй раздел тома — «Современники о П. Е. Астафьеве как человеке и мыслителе». Здесь помещены замечательные воспоминания Н. Я. Грота, В. П. Якубовского, Л. А. Тихомирова, А. А. Козлова. В «Приложении» даются три работы Н. П. Ильина, объединенные названием «Искусство понимания» и дающие пояснения к нескольким статьям Астафьева. — Мы могли бы поговорить более обстоятельно о какой-либо статье, помещенной в том «Избранных произведений»? — Я бы обратила внимание читателей журнала на статью Астафьева «Перерождение слова». Напечатана она впервые была в «Русском вестнике» в 1892 году. Название статьи весьма актуально — но будем помнить, что перед нами статья философа, которая с первых абзацев указывает на слово «как на творческую, созидающую, всеобразующую и мировую духовную силу (здесь и далее выделено мной. — К. К .) , а не простое условное средство выражения готовой мысли, передачи ее “с рук на руки” от одного человека другому, ради тех