Сибирские Огни, № 8, 2021

55 АНАТОЛИЙ ЗЯБРЕВ ВОРОН НА СНЕГУ ич, вот что. Свое поле раз ты уже шабашил... Помог бы теперь нам своей машиной-то. Наши серп да коса супротив твоей машины — куда-а! Богом просим — помогай. «Вот оно что», — подумал Алешка. Признаться, он сам такое пред- приятие в голове держал: машина-то может какой прибавок принести в амбар — ого! — Сколь уж запросишь, столь уж и отделим. По совести, думаем, запросишь-то. Оно и загонки у нас небольшие, а все ж. —Оно... Чего ж, — тянул время Алешка. —Оно, верно, снег нынче близок. Утренники вон уж какие были. Да и лес вон решетом светит, на- сквозь проглядывается. — То-то. Помогай, стало быть. Сколь уж запросишь. Какую там часть намолота. — Пушкарев жил одним двором с сыном и двумя зятья- ми, но младшего зятя и сына дома не было, они где-то у кого-то служили (не то за красных, не то наоборот), земли он при Советах с жадности нахватал и вот боялся, что не управится до снега. — Дак ведь машина на износ идет, — начал рядиться Алешка, от- тягивая согласие. — Как бы себе не в ущерб. — Знамо, что на износ, — понимающе, с угрюмой настороженно- стью говорил Пушкарев, сжевывая затухший на губе мокрый окурок. — Ну дак и мы по совести, — сказал Куреночков. — Машина на износ, а на то и доля тебе хлебом. — Ты, Алексеич, выше-то меры, думаю, не запросишь. По совести. Одним миром живем, — говорил Пушкарев. — Миром-то, та-ак... Миром-то одним, а... пороли вон на миру кого? — посмеялся Алешка. — И выходит что? Кого пороли, тому, значит, и машина американская за то дадена... — Алешка опять хо- хотнул. Перед двором, уж в темноте, на бревнах, светя цигарками, дожи- дались другие мужики. С той же докукой: подмоги, Алексеич, с маши- ной, не откажи, ради бога, снег вон в воздухе ходит, птица на отлет торо- пится... Не до сна было Алешке в ту ночь. Лежал в кровати, упирался взгля- дом в серевший во мраке потолок и выводил в возбужденной голове, что будет, если он с Устинкой объедет со своей «американкой» по полям всех нуждающихся мужиков и с каждой десятины возьмет положен- ную долю... Положенную! А на будущую осень опять, а потом опять!.. Вот ведь — само богатство в руки катит, само! Выходит, и богатство, оно тоже — положенное! Кому — да, кому — нет. Ему, значит, «да». Да, да! Прежде у него не выходило, а теперь-то... Положенное! Домна Семеновна грела своим телом Алешкин бок, Алешке же и без того было жарко, он выпростал из-под одеяла ноги. — Ты чего? — спросила жена. Алешка затаился во мраке, чтобы не нарушалась сладость хозяйско- го воображения.