Сибирские Огни, № 8, 2021

52 АНАТОЛИЙ ЗЯБРЕВ ВОРОН НА СНЕГУ Не к дождю ведь роса-то», — с горечью подумал Алешка: у него сено в пойме было еще не собрано, в валках. С оглядкой на близкую грозу привязали Алешку теми же ременными вожжами к скамейке, с оглядкой же и секли. «Неужто Домна не догада- лась увести детей, чтобы не увидели они такого отцовского сраму? Не- ужто?..» — этот вопрос занимал Алешку больше, чем боль в рассекаемой коже. Он помнил каторжный секрет: не натягивай, не упружь жилы под ударами. Тело, помнившее каторжные экзекуции, само собой защитительно обминалось, не всякое место подставляло под прямой удар. Гроза огневым острием угодила в макушку карусельного столба: с кованого железного колеса, там, на макушке, укрепленного, осыпались горстью на утоптанную землю светляки. Вместе с дождем упала и заши- пела голубая картечь градин, изноздреватив взбитую красноватую пыль вокруг... — Ну, вставай... поманенечку, поманенечку... вставай, — услышал Алешка над собой плач жены. —Поманенечку... Они, окаянные, господа бога испужались. Это господь бог на них грозу навел, за тебя, страдальца, заступился, бог-то. Засекли бы, окаянные... Поднявшись со скамейки, которая оказалась в потоке бурой воды, и облачившись, Алешка шел серединой улицы, осматриваемый из всех окон, шел к дому своим ходом, отталкивал жену, норовившую подставить свое низкое плечико под его оголенный, сочившийся кровью локоть. Через сколько-то десятков лет, когда людское мнение начнет скло- няться к тому, чтобы пересмотреть историю, когда станут плести разгово- ры про то, что события гражданской междоусобицы произошли от обо- юдной глупости, от нетерпения, от гордыни, что люди, оказавшиеся по разным сторонам, могли бы быть в одном славном ряду... что бы сказал на все эти разговоры Алешка, сторонившийся всякой политики и отчего- то оказавшийся в самой середке этой чертовой политики, что сказал бы, пришедши к нам в наши мирные нынешние годы? — Умники, — сказал бы, наверное, Алешка, наделенный от предков незлобивым сердцем. Само богатство в руки катит Оба белогвардейских отряда отбыли из Оскомкина в тот же день по размытому дождем проселку на Колывань. Ноги лошадей раскатыва- лись на жирной земле, шматки грязи, летевшие из-под копыт, лепились на всадников. Евгения, бегавшая в поскотину искать телушку, принес- ла две подковы с торчащими свеженадломленными белыми фабричными гвоздями. — Вот, тять. Они утеряли... тама, на дороге, — сказала девочка, знавшая цену таким находкам. Алешка лежал на кровати брюхом вниз, облепленный репейным ли- стом; поднял грудь, опершись на руку, взял подковы, осмотрел. Подковы