Сибирские Огни, № 8, 2021

44 АНАТОЛИЙ ЗЯБРЕВ ВОРОН НА СНЕГУ хожим если не на ржавый обломок серпа, то на что-то такое же гнутое, с боков плоское, а спереди острое, в белой демикотоновой скуфейке; когда колеса на бегу оседали в колдобину или, наоборот, подпрыгивали на коч- ке, мужичок встряхивал локтями, натопыривал узкие плечи, отчего на его шее истертая, высушенная кожа собиралась в гармошку. Однако бодрил- ся, смеялся и все выпытывал: — А как насчет гульбы... гульливают ваши мужики-то? — Дак гульливают, как без того, — отзывался Алешка. — А баб-то своих поколачиваете крепко? — Когда, бывает, и крепко, выпимши-то. А когда, бывает, так про- сто, попугнет кто. Бывают разные такие случаи. Телега хоть и тряслась, прыгала, однако ход был мягкий, колеса Алешка перед дорогой новые надел, окованные, и у кузнеца побывал, чеки сменил. Лошадь трусила ровно, пружиня сухими мосластыми нога- ми. Обдавало вольным простором. Все это переплавлялось в Алешки- но настроение, при котором хочется самому себе сунуть в бок тумака и прокричать на ветер: «Э-э!..» Так бы он и сделал, да вот рядом сидел чужой человек, и потому приходилось только отвечать на вопросы да по- дергивать вожжами. Алешка дотягивался и трогал ладонью иссиня-алые пуховки высокого, раздобревшего на теплой земле жабрея; он любил это колючее, с узкими бледными листьями, задиристое растение. В телеге было четыре лопаты, две кирки, два топора, пучок тонких веревок, куски брезента, литовка, пара охапок свежескошенного у дороги в лощинке пырея, а поверх всего этого ворох проволочных клетушек, свя- занных одна с другой. Вот уж лошадь стала тише трусить, круп и бока ее по низу запотели. — А много ли еще пути? — спросил человек таким бесцветным го- лосом, каким спрашивают, когда безделье и одинаковость затягиваются сверх меры. Прищурившись от встречного ветра, Алешка отвечал: —А вот как увалы пойдут... Как березняки начнут западать в лощи- ны, так тут и начнем. Алешка между тем определял, не пора ли свернуть в нетоптаные тра- вы и поехать вдоль колков уж вовсе по целику. Если и дальше этой дороги держаться, знал он, то версты через три или четыре она раздвоится, один отворот, правый, поведет на Колывань, а другой, левый, — на Сидоров- ку, Никольское, Кочетовку... — Дождя будто не должно быть, — определил мужичок. — Будто не должно. Облака жидкие, ежели не сгустятся. —Алешка потянул левую вожжу, лошадь пошла по целику, утонув сразу по оглобли в разнотравье. Иные травы пышностью своей норовили удивить проезжих: голубой лотушок, желтые бородавники, золотарники, скерды, чернильно-фиоле- товые осоты. Вынырнув сзади из-под телеги, татарники махали веселыми, озорными головками, довольные тем, что поиграли с лошадью, с людьми, спрыгнувшими с телеги на землю.