Сибирские Огни, № 8, 2021

33 АНАТОЛИЙ ЗЯБРЕВ ВОРОН НА СНЕГУ были подтяжки, он не поглядел на вошедших, а глядел перед собой в пу- стую стену. Алешка узнал Тупальского, служившего когда-то в чине унтер-офи- цера вахтовым караульным при остроге. Прозвище у него было Ноз- дрюк. Вот ведь встреча! Здесь же был и тот паршивец, за которым Алешка гнался и которого зарубил бы, если б тогда догнал. Этот улыбался ми- ролюбиво. Однако Алешка почему-то не шибко удивился, он был в том приглушенном настроении, когда ни голова, ни сердце не способны на обостренное восприятие, а принимают все в том виде, в каком оно есть. Это как степная речушка: щепку в нее кинешь с берега, травинку ли, оку- рок, она все тихо, без взбуравливаний, уносит по верху. Он выпил налитые ему полстакана, удержал во рту последний гло- ток. Похоже, как бы осиновую кору перемешали с каким-то фруктом. — Угощайся. — хозяин налил еще. — Серчать нам чего? Жизнь, она у всех с одним клином... А дружок твой, этот Афанасий, у тебя бы- вает ли? Ох, беды он тебе наделал тогда. Остерегись, как бы снова не наделал... Алешка молчал. И Вербук, видя его нерасположенность, заговорил о другом: — Одни победили, другие не победили... Однако время всех мирит и всякий камень в муку мелет. Перед богом все мы в один грешный рядок встаем. Всякая суета — от лешего. Те, говорю, кто победил, и те, кого победили, — к одному ведь концу, перед богом... А насчет дома твоего... уладится. Недоразумение получилось. Вот и молодой человек говорит: ошибка вышла. Не серчай на него. Кудрявый в подтверждение качнул головой, губы его дружески, при- миряюще улыбнулись. Алешка понимал, что надо бы оттаять, обрадоваться, но душа оста- валась замороженной, оскорбленной, он попросил налить ему в стакан еще. — Друг за друга нам надо... Держаться бы нам друг за друга. Вся- кий раздор — для глупцов. Они пусть бесятся, — говорил Вербук с ис- кренней стариковской заботой и добротой. —Перед богом встанем, перед судом его... Да, Алешка чутьем улавливал, что старик говорит искренне, с за- ботой, и потому надо бы оттаять. — А послушай, Зыбрин, — заговорил Тупальский, повернув глаза на Алешку. — Победители мы с тобой иль побежденные... Моего сенти- ментального дядюшку можешь на этот счет не принимать во внимание. Перед богом ли мы встанем, перед чертом ли — это не мужской разговор. Мы друг друга знаем. Оба мы с тобой горькие страдальцы. Оба нужда- емся в социальном порядке, чтобы наладить себе наконец-то человече- скую, а не скотскую жизнь. Верно я говорю? Алешка на этот раз задержал во рту не последний глоток вина, а первый, и, должно, оттого на языке ощущение осиновой коры проявилось