Сибирские Огни, № 8, 2021

163 АЛЕКСАНДР ШЕКШЕЕВ «ДА ВОЗДАСТСЯ КАЖДОМУ ПО ДЕЛАМ ЕГО»: МИФЫ И РЕАЛИИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ С недоверием Голиков, как представитель военной власти, относился к мест- ным советам, «изводившим» его, как сообщал он потом, «кипами жалоб и при- говоров». Не сложились у него отношения и с уполномоченными губернского отдела ГПУ, которые, по его мнению, больше следили за поведением чоновских командиров и не занимались своими прямыми обязанностями — созданием агентурной сети. Голикову пришлось лично вербовать себе лазутчиков, действуя методом устрашения, что в свое время позволило Камову указать на наличие в его поведении «ненормальностей». 19 и 27 апреля комбат по подозрению в связях с «бандой» арестовал Ф. Н. Ульчигачева и И. В. Итеменева, которые после избиения согласились стать его разведчиками. Им были выданы удостове- рения, написанные на кусках материи и скрепленные кровавой печатью, а затем устроен побег 39 . Согласно объяснению Голикова, для обеспечения агентурной работы ма- териальными средствами он в Балахтинском улусе конфисковал шестнадцать «бандитских» коров, в обмен на которых Чебаковское отделение Губсоюза вы- дало пятьдесят аршин дефицитной тогда мануфактуры. С разрешения местных властей и под расписку его красноармейцы для своих нужд в улусе Сулеков изъ- яли девять овец 40 . Между тем, судя по другим документам, чоновцы запомнились местным жителям своим мародерством. Сам будучи кем-то «раздетым», красноармеец П. Мельников в свою очередь отбирал одежду, деньги, часы и табак у населе- ния улуса Большой Арыштаев и рудничных поселков. Если верить заявителям, таким же способом «самоснабжался» и его командир. Угрожая сожжением жи- лищ и расстрелом сопротивлявшихся, Голиков с красноармейцами в одном из улусов Сулековского общества конфисковал у якобы «бандитских» семей само- вар, швейную машинку, пальто, шаль, трех коров, двух лошадей и девять овец, которые затем были отправлены в Чебаки, Сютик и Подкамень для передачи местным коммунистам. Из заявления жителя Соленоозерной В. Терскова сле- довало, что Голиков, требуя сознаться в связях с «бандой», арестовал его и, имитируя расстрел, заставил заплатить за свободу 250 рублей золотом. Свиде- тели также показали, что комбат, появившись 8 мая в селе Старая Дума, откуда чоновцы накануне выбили «банду», и осуществляя обыски, угрожал жителям расстрелом. Пятьдесят же его красноармейцев в поисках «бандитов» обыскали все юрты улуса Сулеков и за два дня отняли у населения продукты, подвергли аресту и порке четырех жителей, отобрав у них предварительно мануфактуру и изделия из серебра. Они же 15 мая в улусе Подкамень изъяли у одного из хака- сов три кольца из драгметаллов 41 . В свои молодые годы комбат, жаловались очевидцы, часто появлялся пьяным среди красноармейцев и гражданских лиц, неоднократно посылал своего адъю- танта Галеева в ближайшие селения за самогоном. На Пасху красноармейцы три дня пьянствовали, гуляя под гармошку, отобранную у инородцев. Сложные отношения сложились у Голикова и с подчиненными. Шестеро красноармейцев из вернувшегося с оперативного задания взвода, выказавшие недовольство его поведением, были арестованы и при отправке в Форпост лишены своих вещей. 22 апреля командир этого взвода подал вышестоящему командованию рапорт, в котором обвинил комбата в развале своего подразделения 42 . 39 ГАКК. Ф. П-1. Оп. 2. Д. 812. Л. 49, 74. 40 Там же. Л. 19—20, 28, 124. 41 Там же. Л. 13, 34, 56, 119—120, 150, 156, 160. 42 Там же. Л. 31, 34, 59, 84—85.