Сибирские Огни, № 8, 2021

155 АЛЕКСАНДР ШЕКШЕЕВ «ДА ВОЗДАСТСЯ КАЖДОМУ ПО ДЕЛАМ ЕГО»: МИФЫ И РЕАЛИИ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ ные органы, а затем получил освещение в трудах отечественных историков 13 . Для понятия «красного бандитизма» в 1920-е годы было характерно расши- рительное толкование и переадресация его проявлений отдельным лицам, что снижало уровень возможных обвинений государства в осуществлении зачастую антинародной политики. Например, весной 1922 года Енисейский губернский комитет РКП(б) относил к нему попытки коммунистов созвать различного рода партийные собрания, направленные на срыв продовольственных загото- вок, а в 1925-м о вхождении Сибири в новую полосу красного бандитизма со- общал Ф. Э. Дзержинскому сибирский полпред ОГПУ И. П. Павлуновский 14 . Но и современные историки считают, что факты, собранные ими, подтверж- дают предположение одного из исследователей о том, что красный бандитизм существовал все 1920-е годы. Пережив в своей эволюции этапы «классовых» расправ, «красной уголовщины», массового возрождения на базе деформации и свертывания новой экономической политики (нэпа), это явление, по их мнению, оказало большое влияние на осуществление сталинской «революции сверху». Первую брешь в этих утверждениях пробило заявление еще одного ав- тора о том, что красный бандитизм не являлся государственной политикой 15 . На наш взгляд, историки чрезмерно расширили сущность красного бандитизма, его временные рамки и влияние на судьбы деревни. Преступления, осущест- вленные представителями советской власти при продовольственной разверстке и раскулачивании, в основном не были самочинными, а являлись составной частью репрессивной государственной политики. Более правильным было бы представить красный бандитизм как действия революционно настроенных от- дельных бывших партизан, представителей власти и бедняцких масс, членов первых коммунистических ячеек, которые по собственной инициативе совер- шали грабежи, тайные убийства и расправы над категориями якобы «обще- ственно вредных» граждан, а потом объявляли свои действия «борьбой с контр- революцией». Красный бандитизм, прямым предшественником которого являлось так на- зываемое деструктивное поведение партизан во время Гражданской войны, был обусловлен, во-первых, жестокостью белой военщины и крестьянских повстан- цев, за которую сторонники советской власти мстили. Носителями радикальных настроений были люди с низким уровнем культуры и материального достатка, избравшие в работе с населением лишь методы принуждения. Причины их по- явления заключались в психологическом состоянии общества, воспитанного на экстремизме военного времени и равнодушного к чужой и собственной жизни. Само существование широкого слоя вооруженных людей, для которых война стала единственной профессией, в совокупности с «огрублением» обществен- ных нравов делало красный бандитизм неизбежным. Его распространению спо- собствовала атмосфера борьбы в партийно-советском руководстве различных группировок и лиц за власть, «кризис сознания», который при переходе к нэпу переживали многие коммунисты, обвинявшие своих вождей в предательстве ре- волюционных идеалов. 13 Шишкин В. И. Красный бандитизм в советской Сибири // Советская история: проблемы и уро- ки. Новосибирск, 1992. С. 3—79; Он же. Шарыповское дело // Октябрь и Гражданская война в Сибири. Томск, 1993. С. 153—174; Угроватов А. П. Красный бандитизм в Сибири (1921—1929). Новосибирск, 1999; Тепляков А. Красный бандитизм // Родина, 2000, № 4. С. 81—85; и др. 14 Государственный архив Новосибирской области (ГАНО). Ф. П-1. Оп. 1. Д. 361. Л. 39; Павло- ва И. В. Механизм власти и строительство сталинского социализма. Новосибирск, 2001. С. 92. 15 Шуранова Е. Н. К вопросу о предпосылках «красного бандитизма» в Сибири // История Белой Сибири. Кемерово, 2003. С. 238.