Сибирские Огни, № 8, 2021

139 КОНДРАТИЙ УРМАНОВ МОЙ ДНЕВНИК ется, у них в Кондрушихе сегодня собрание. Со всех заимок съезжается народ и представители, и обсуждают свои общие дела. Часов в 12 мы попадаем на пасеку Федота Савельевича Андропье- ва. Он стоял на коленях в своей избушке под образами и, склонившись над старинной книгой, молился. Мы вошли. Он очень радушно нас при- нял. Это удивительно светлый старик. От этого белого лица, обрамлен- ного льняными волосами, исходит какой-то свет радости и любви. Мне многое в нем понятно. Им прожита уже вся жизнь, ему 78 лет, и теперь на старости, когда родные сыновья обижают, ему ждать нечего. Единая у него надежда и утешение — бог. Он живет со старухой — сыновья, быва- ет, грабят его, даже подкупали человека, чтоб он его убил. Но тот пришел к Савельичу, взглянул в глаза и признался, зачем пришел, говорит: — Убить ведь я тебя, дедушка, пришел. Сыновья твои подкупили. Дал ему дедушка бадеечку меда, и он пошел. Живет дедка тихо. Ах, какая тут тишина! Несмотря на то, что ревут реки. Остановишься и слушаешь — тихо, тихо! Только желна где-то сви- щет. Худая это птица. Пророчит она часто худую погоду. Простившись с дедкой, мы начали спускаться с горы, и вскоре перед нами открывается прекрасная картина. Кольцо гор и среди него белые чистые домики и цер- ковь. Это монастырь. Монастырь Часа в 2 дня мы перевалили через последнюю возвышенность к мо- настырю — подол Б<ольшого> Теремка и сразу же нам открылся вид на монастырь. Правда, сразу он мне показался давно виденной и уже позабытой лубочной картиной с наших родных монастырей, но, спустив- шись вниз, я сразу же почувствовал сибирскую особенность, а главное, особенность убинских людей — осторожность и допытывание. Об этом потом. Мне хочется, пока свежо все в памяти, хотя бы вкратце записать расположение монастыря. Недалеко от Карагонских белков, там, где сливается речка Банная с Убой, всего в версте от слияния, в глубокой впадине, окруженной горами, с юго-востока — Большим Теремком, с юго-запада —Малым Теремком, с севера — Средним Теремком, расположена старообрядческая женская обитель. Подолы всех Теремков настолько круты, что огромные, строй- ные, как кипарисы, пихты кажутся маленькими кустарниками, и на фоне всей этой богатой зелени белые бревенчатые стены строений обители — вырисовываются настолько красиво, что сам как-то притихаешь от этой красоты и становишься кротким, как эта божественная тишина. Яркое солнце ослепительными мазками на зелени бросило пятна на строения. Эта ясность, эта тишина настолько пролилась мне в душу, что хотелось невольно, став на пригорке, помолиться и этому солнечному покою, и ти- шине, и монастырю. Мне хотелось остановиться, не идти в монастырь, а задержаться на этой возвышенности в светлом покое солнца. Как же несказанно я был удивлен, когда подъехали к монастырю: ни одной души