Сибирские Огни, № 8, 2021

138 КОНДРАТИЙ УРМАНОВ МОЙ ДНЕВНИК хранящихся у них для такого случая. У них есть работник — ест отдельно из своей посудины. Мне пришлось наблюдать, как они молились и ужи- нали. Зуевы. На столе уже все собрано, подана пища, но никто не садится за него, даже малыши. Наконец приходит глава семьи и говорит: — Становитесь молиться. Все чинно в ряд выстраиваются и чинно же, не путаясь, быстро начи- нают креститься, поклон они делают дружно, все за раз. Отчего получа- ется как бы легкий шум. Молитва долгая — все усердно стоят, пока стоит глава семьи. Глава семьи кончит, и все кончили, спокойно садятся за стол. Едят они помногу, уж так помногу, что я диву дался: это куда же этакая прорва помещается? А они все едят, едят. Питаются они хорошо. У них много разных кушаний подается: щи, каша, мясо, молоко, малина с медом или красная смородина с медом. Едят все старательно и много. После ужина они так же старательно и много молятся. Сам старик, еще крепкий кержак с апостольской бородой, крепко держит семью в руках. Здесь нет совершенно хулиганства, какое есть по нашим селам. Здесь глава семьи — действительно глава, а не только старший. Он всюду и везде у них еще и духовный глава, а уже над ним где-то есть начетчик (мало их, в этом звании —Нифантий Иванович Егоров). Здесь впервые мы с Ефимом Николаевичем молились. 8 августа 1926 г., в пути к монастырю Утром Зуевы нас напоили чаем. Правда, наш чай они пить не стали. Да и вообще был праздник (воскресенье), а у них всякий праздник соблю- дается очень твердо. Выехали мы в 8 часов утра. Ехали сначала очень тихо, случилось несчастье. Подо мной лошадь при переезде через мост упала и ободрала всю заднюю ногу. Поэтому пришлось тихо ехать. Мы хоть и залили рану йодом, но все же лошадь долго хромала. Наш ранний путь лежал все теми же хребтами. Опять подъемы, спуски и новые подъемы. Дорогой я вспоминал наше риддерское пребывание. Остановился с нами на квартире у Литвиновых один инструктор комсомола. Ну, батень- ки! Это же все-таки тип, мимо которого пройти нельзя! Во-первых, это, конечно, тип — шваль, у него нет ничего своего. Он обследование ячеек ведет по программке, как бы не ошибиться. Ну, разве такой инструктор вскроет какие-нибудь язвы, конечно, нет и никогда. Он спит 12 часов, мало образован. Вообще, это тип для новых Гоголей. Второй приходил местный. Коля Самойлов. Весь ходячий лозунг, ходячая фраза — это уди- вительно, как партия держит вот эту шваль и для чего она ее держит? Я вспоминаю, а между тем наши кони взбираются все выше и выше. Наконец мы поднимаемся на гору, и, оглянувшись назад, я вижу, что ту- ман внизу, как молочное озеро, стоит, непоколебим и настолько плотен и густ, что кажется, что поплыви по нему — удержит. Ах, эти молочные туманы! Мы долго едем по глухим, безлюдным тропам. Проехали Кондруши- ху. Наконец навстречу нам попадается человек. Разговариваем, оказыва-