Сибирские Огни, № 8, 2021

119 НИНА ТУРИЦЫНА БЮРО ГЕРОИЧЕСКОЙ СМЕРТИ 6. Наконец Ираида вышла, но не одна, а с какой-то женщиной, кото- рую вела под руку: та едва переставляла ноги. Лев Николаевич, однако, не стал выходить из машины, а ограничил- ся тем, что дотянулся до правой дверцы и открыл ее для дамы. Она, ни слова не говоря, тяжело опустилась на сиденье и тут же залилась слезами. Ираида села сзади и нежно прикоснулась к ее плечу: — Может быть, вам дать валериану или нитроглицерин? Вы допла- четесь до сердечного приступа, это я вам со всей ответственностью го- ворю. — А ваша специальность? Я что-то не расслышала... — Дама зада- ла этот вопрос с надеждой, как задают его хорошему врачу, и у Ираиды Павловны не хватило духа ее разочаровывать. Она промолчала. Лев Николаевич, однако, ничего пока не понял и привычно сказал: — Семиотика. Заплаканная женщина схватилась за сердце и тихо произнесла: — Ой, кого я только там не видела! Невротики, эпилептики... А эти... отики... болезнь или половое извращение? Лев Николаевич отвернулся, чтоб она не увидела на его лице улыбку, неуместную и даже дикую в такой момент. — Это по неврозам, — нашлась с ответом Ираида Павловна. — Ой, как мне с вами повезло! Впервые за весь день! А то ведь ни- кто слушать не хочет. Куда же мне с моим горем?.. Она как будто вспомнила, что ее слушателям ничего не известно, и пояснила: — Дочка у меня отравилась. Несчастная любовь, что ли... Сейчас еще узнала, что она беременна была. Двенадцать недель. Да беда, что не- родная она мне, и мужу как все это рассказать? Он пока в командировке, до конца той недели... Шофер-дальнобойщик. — О, как мне понятна ваша проблема... — начала было Ираида Павловна. — Ой, и я сразу почувствовала, что только вы поймете! Женщина перестала плакать и умоляюще посмотрела на Ираиду: — Вот что хотите, сколько скажете! Только помогите! — Как? — Дайте любую справку! Муж мне не простит ее самоубийства. Ах, что она наделала, из-за кого, если б я знала... Даже если он не ска- жет, что это я довела, так будет поедом есть, что не спасла, не заметила. А она — все тишком. Эта ее тихость больше всего меня и пугала. Никогда не знаешь, чего от нее ждать... — Послушайте, — наконец прервал ее Лев Николаевич, — справки пишет патологоанатом. — Это который... — Да-да, который в морге вскрывает.