Сибирские огни, №12, 2020

74 РОМАН ГОРЕПЁКИН КАЛМЫК — Не должон, — кряхтя, уселся на толстый ивовый корень дед Фе- дор. — Нет на то отметин! — А на что ж отметины есть? — А на то, значить, что по нонешнему времени не бывать дожжу надолго. Вишь, пчала свой пчалиный хлеб не несет? Значить, у нее будет ишшо нектар. Значить, и дожж так только, попужает, да и делу его ко- нец. Вот што, ребяты! То не нешшастье нам, а передых. Таперича завтра нашей работе нач а л! И пасечники разбрелись кто куда. Молодые каз а чки сговорились пойти искупаться. Но река обмеле- ла так, что для купанья надо было пройти две версты ниже по течению. Там, под порогами, тихой прохладой наполнена, сводами каменных гротов укрыта, стояла огромная нерукотворная чаша — озерцо-купель. Матрена не пошла со всеми. Сказавшись Евдокее Хлебниковой, одиноко отправилась к дальнему роднику. Бил он за горой, в часе ходьбы туда да оттуда, под выпуклой грудью скалы. До того холодно было камен- ное нутро, родившее драгоценную кавказскую влагу, что и в жаркий лет- ний полдень на синеватом камне, откуда томно текли манящие струйки, лежал хрупким стеклышком ледок. А чуть в стороне, в ложбинке, росли два дерева: могучий серый бук и скромная дикая яблонька. Бук играл громадной кроной с ветрами под самым небом, не боясь ни холода, ни зноя, ни гроз. А яблонька тихо жа- лась к нему плодовитыми ветвями, всегда под защитой, всегда в покое. Каждый год богато дарила прохожих, как улыбками, сладкими розовыми яблочками, хоть мелкими, да такими душистыми! Эх, сколько коротких летних ночей провела Матрена здесь со своим Иваном-богатырем! Тут они ночевали, возвращаясь с дальних покосов тем летом. Сладкие, сладкие были дни! Горькая, горькая пришла судьби- на... Вспомнила давешние слова Евдокеи: — Ты молода, Матренушка. А расхороша! Посватает добрый ка- зак — будет все у вас справно! А Матрена думала про себя: «Пойду лягу в степ у да и помру. Нет мне иной судьбы без Ивана!» И сыночка Дорофея не помнила в те мгно- вения, пожираемая кровавой волчицей-тоской. 5. Под утро дядя Нефед отправил сыновей Евдокеи Хлебниковой в шалашик — позоревать маленько. Долго они перебрасывались разгово- ром, всё вспоминали страшных горных дэвов. Заснули. После того бу- дить их Нефед не стал — пожалел бобыль чужих деток. И забыли они про великанов. Куда там устоять стариковским ночным басенкам перед силой светлого дня! А злобные дэвы проснулись за гребнем Кавказа. Подняли к небу они исполинские головы. Дунули в тучи своим ледяным дыханием. С ка-