Сибирские огни, №12, 2020

и — несмотря на безутешность вдов- ства — увлеклась писателем. К тому вре- мени обоим было под тридцать. Карамзин сделал ей предложение и даже нарисовал в стихах («К верной») образ их будущей жизни. Однако Прасковья Юрьевна не собиралась жить в сентиментальной ка- рамзинской идиллии «далеко от людей, в лесу, в уединеньи»; ей хотелось быть на виду и на слуху; надо было растить де- тей и обустраивать их судьбу. Небогатый журналист и издатель скандального «Мо- сковского журнала» вряд ли подходил на роль состоятельного мужа, которого она искала; Гагарина бросила Карамзина. Уже в новом веке она нашла, что искала, и вышла за московского богача Кологри- вова; Филипп Вигель 3 вспоминал, что «не знавал человека более его лишенно- го чувства, называемого такт: он без на- мерения делал грубости, шутил обидно и говорил невпопад». Однако именно этот «влюбленный медведь» составил основу беспечной жизни Гагариной и ее детей. И вот теперь Вера, дочка этой самой Прасковьи, когда-то ветреной и неверной особы, обманувшей мечты писателя, — вошла к нему в семью. Подобная «ирония судьбы» не могла не поразить даже такого уравновешенного человека, как Николай Михайлович. Выходило, что спустя де- сять лет он таки породнился с Гагариной, но совсем не тем образом, на который когда-то рассчитывал. Если признать, что Гагарина сводничала по плану, следует от- дать должное ее остроумию. Ей льстило иметь бывшего любовника и знаменитого писателя в поле своего притяжения. Она добилась этого через свою дочку. Надо полагать, Карамзин был в бешенстве от того, как ловко «окрутили» Вяземско- го, — но уже ничего не мог поделать. 3 Филипп Вигель (1786 — 1856) — известный русский мемуарист.