Сибирские огни, №12, 2020

вижно, опираясь бородой на ладонь, с торчащей между пальцами само- круткой. Вздрагивая, снова вдыхал с шумом дым, и все повторялось. Потом он немного пошмыгал носом и стал крутить еще самокрутку. — А, дай и мне, действительно, для уюта! Он протянул кисет с крупным самосадом и предупредил, улыбаясь: — Гляди — дерзок. Закурили. Самосад был и вправду крут. — Я ведь, пацан, местный. И появился ешо до этовой вот воды. И жили мы хорошо, и крепкие деревни у нас были. Но кому-то там за- хотелось сделать водохранилище, и сделали. Может, и хорошо. А все- тки плохо больше. Ведь сколько же лесов пожгли и покорчевали! Сколько деревень поутопили и сколько добрых земель... А погостов и кладбищ? Я молодой тоже могилы переносил. Но только тех, кто недавно лежал. А старые так заравнивали, и все. Грех... После видел и ходил по кладби- щу, которое открывалось весной до большой воды и иногда осенью. Гробы уже пообмыло, и они торчали до половины, страх божий! И рыбы сколько поугробили... Она ведь метать икру ходила туда-сюда, а здесь — хлоп и плотина. А ей домой надо, домой, где она родилась! Как и человеку. Хотя вам этого не понять, нет у вас родины. Я хотел обидеться, но понял, что говорил он то, что думал, и то, что накипело у него за долгую жизнь. Дед помолчал и, упорно смотря в костер, продолжил: — Ну ладно. Всяко бывает. Большое делать — малое не уберечь. К коммунизму шли, не дошли. Но ведь чичас-то что творится? Берег, за мою токо бытность, на семьсот метров, а то и больше смыло. Ты, навер- но, не помнишь, но берега в воду плавно уходили. Радостно было и чисто. Семьями тут собирались, гуляли, праздники справляли. А теперь подой- ти к реке страшно, а до воды мне уже никогда не добраться. Спущусь под берег — не вылезу, там высота метра два, а то и три. Но никому до этого дела нет. Грязью все позакидано, свалки вокруг деревни появились. И даже у кого скот дохнет, не хоронят, а на свалку бросают. И все это дождями и весенним половодьем смывается в водохранилище. Ладно, совхозы разорились, хозяев нет, но ведь море-то это обчее с государ- ством! Дак ты, государство, подсоби, организуй помощь нам, настрой. Ведь делали эту беду мы вместе с тобой, дак не уходи в сторону... Костер догорал, покрывшись, словно пухом, седой золой, остывая и теряя уют. — Пойду. А ты посиди, посиди. Бежите все, торопитесь! Подумай, может, чё и придумаешь. Старый Георгий поднялся, скрипнув зубами, отряхнул невидимый мусор со штанин и, оттягивая уход, зашарил руками по куртке. — До свидания, парень... Вернее, уже прощай, если что. Он, еще раз шумно вздохнув, наконец шагнул и, твердо ступая, по- шел в гору, словно в звездное небо — в мерцающую огнями засыпающую деревню.