Сибирские огни, №12, 2020

113 ИГОРЬ КОЖУХОВ БЕСЕДЫ ПО ДУШАМ пользуйте... Съедобное — оно по запаху себя выдает. Это как кирпич хлебушка черного от кирпича глиняного отличишь с закрытыми глаза- ми! — Он взял тяжелую трость, лично выстроганную из палки, и наконец сел на свою чурку, прикрытую куском фуфайки. Все долго молчали. Костер плавно разгорелся, но контролируемый рукой деда огонь горел ровно, плотно охватывая дно чайника. — Я про любовь шибко не умею говорить. С бабкой своей как вце- пились друг в друга в шестидесятых, так вот и живем, почитай, пять с лишним десятков лет. И что? Любил, не любил — не знаю, но три сына и дочь вырастили. И ни я ей, ни она мне голову не задуряли разговорами. На что может пойти человек за это самое, тоже не скажу. С нами такой ситуации не было, как-то все более-менее спокойно прошло. А вот про звериную любовь мне раз батя рассказывал. Еще в малолетстве моем мы с ним после войны на покосе ночевали. Время тяжелое, народ на износ работает, все в надрыве. И зверь словно сдурел, в смысле волки. Кружат кругом, воют, как бабы на поминках, жутко и тоскливо. За конями глаз да глаз: того гляди побегут, тогда все... Так мы прям вокруг костры разво- дили, ночи напролет не спали. А июль-август, в природе достаток, что в хорошем лабазе, — вокруг добро: и зверям, и птицам сытно. И волки это время выбрали, чтобы места себе новые для жизни наметить. Макар, развесив на кольях свою мокрую одежду вокруг костра и не- много задремав на чурке, подал недовольный голос: — Ты, старый, будто поп на службе: аминь, аминь... Чё затянул про волков? Мы-то все сами знаем. Про любовь вроде обещал — передумал, поди? Может, бабу Машу стесняешься? Так мы не расскажем ей твои тайны!.. Дед, не ответив, встал, снял с огня чайник и сразу разлил ароматную жидкость по приготовленным стаканам. Я взял свой, второй подал Ма- кару и, усевшись обратно, с удовольствием зашвыркал этим самодельным чаем. Макар, пряча улыбку в усах, иронично-серьезно, не глядя на деда, заговорил со мной: — Я это варево хлебать не буду! Кто знает, чё он туда намешал? Может, это нельзя употреблять, пока семьдесят не стукнет? Потерплю, а ты мне свои ощущения расскажешь! Дед словно не слышал Макара, устроился удобно и, глотнув, чтобы не ожечься, жидкость с воздухом, сказал: — Вот я и говорю вам о любви настоящей, какую сам наблюдал, но звериной, волчьей. Понял? Макар согласно кивнул, все же отхлебывая из стакана. Дед Петя продолжил: —Волков, стало быть, много пришло в тот год. Через зиму, в апреле, пошел мой батя с соседом покосы выжигать, пока в лесу еще снег лежит, а поля и прогоны между колков выветрило. Так обязательно нужно, чтобы леса не пожечь. Но наши покосы ближе к деревне, а соседские намного