Сибирские огни, 2019, № 6

176 ЕКАТЕРИНА КРАСАВИНА ВСЮДУ ОН БРАЛ МЕНЯ С СОБОЙ... Подоконники оказались словно лавочки, так низки и широки, на них удобно сидеть и любоваться видами из наших окон. А видно нам было всю улицу, с лужами и колеями, старые покосившиеся заборы, соседние дома и край озера за ветлами. Да высокий забор соседей и их яблоневый сад. А еще наши ворота, канаву и мосточек. Печку в квартире кто-то наскоро побелил, потолки и стены тоже побелили кое-как… Я оглядела все это критически. Но, несмотря ни на что, радость и воодушевление владели нами! Теперь-то мы имели свое жилье! Я принялась хозяйничать на новом месте: замазала глиной коптящую печку, еще раз побелила ее… чего-чего, а замазывать да белить я умела. Взялась вы- мыть пол, а нет ведра… печку белить — нет кисти… на колонку за водой идти на соседнюю улицу — опять ведер нет, как нет и коромысла. Юра мой, растопив мне печку, отправился в хозяйственный магазин поку- пать все, чего у нас не хватало: ведро, умывальник и керосинку… Я спустилась по крутой лесенке к соседям спросить, где они берут воду. Заглянула на первый этаж и тут увидела в обширном коридоре огромную рус- скую печь. Из двери боковой вышла ко мне женщина, румяная, полная, назвала себя тетей Шурой. Она предложила мне коромысло и два ведра. Изогнутое это коромысло всегда висело на стене в сенях, оно было общим. И большая рус- ская печь тоже была, оказывается, общей. В ней и я могла испечь пироги, если появится такое желание. Так мне объяснила общительная и приветливая тетя Шура. Ласковая, румяная, она тотчас прониклась симпатией к моему мужу, в тот же день познакомившись и с ним. —Юрий Васильевич! Вы только скажите, что любите меня, и я вам всегда пироги печь буду. Это она уж после при мне так пошучивала. На нижнем этаже, напротив тети Шуры, жили две старушки, каждая в своей норке. С одной из них мы вскоре познакомились, это уже старенькая баба Нюта, она любила маленьких детей, которых ей приносили для присмо- тра. Потом она водилась и с нашей Леной. А вторую старушку мы видели редко, она была строже, с нами не общалась, потому оставалась безымянной. У нее иногда гостила внучка: мы слышали, как она пела тихонько тоненьким голоском. Нужен был нам рукомойник, но денег не было. Забегая вперед, скажу, что и потом рукомойника Юра так и не купил: не было его в хозяйственном отделе универмага. Мы прожили здесь ровно три года без рукомойника: поливали друг другу из ковшика над тазиком или над ведром. В сарае мы имели право на небольшую часть его, там нашли остатки дров от прежних жильцов. На второй же день Юрий договорился, и нам привезли березовых хлыстов. Их нужно было распилить, потом расколоть, потому тотчас сами собой появились во дворе мужички: — Ты дай нам, хозяин, на бутылку, мы все тебе сделаем. Мы завтра же при- дем, распилим и расколем. Наши соседки о том прослышали и пришли к нам — предложили свои ус- луги: — Не давайте им ничего! Обманут. Они пьяницы, эти мужики! Деньги возьмут, а потом еще будут ходить, просить. Мы распилим дрова. Вам будет дешевле, а мы это сделаем с удовольствием.