Сибирские огни, 2019, № 6

148 ИГОРЬ МАРАНИН СИБИРСКИЙ ЛЕГЕНДАРИУМ сбивались в настоящие артели для поиска зарытых богатств — составлялись большие экспедиции численностью в две-три сотни человек. Вот что писал доктор Мессершмидт, проживший в Сибири в начале XVIII в. около семи лет: «В этой Чаусской слободе около 150 жителей; занимаются они хлебопашеством и торговлей мехами… Но главным образом они зарабатывают много денег рас- копками в степях. С последним санным путем они отправляются за 20—30 дней езды в степи; собираются со всех окрестных деревень, в числе 200—300 и бо- лее человек, и разбиваются на отряды по местностям, где рассчитывают найти что-нибудь. Затем отряды расходятся в разные стороны, но лишь на столько, чтобы иметь между собою сообщение и, в случае прихода калмыков или казаков, быть в состоянии защищаться; им нередко приходится с ними драться, а иным и платиться жизнью. Найдя такие насыпи над могилами язычников, они иногда, правда, окопают напрасно и находят только разные железные и медные вещи, которые плохо оплачивают их труд, но иногда им случается находить в этих мо- гилах много золотых и серебряных вещей, фунтов по 5, 6 и 7, состоящих из принадлежностей конской сбруи, панцирных украшений, идолов и других пред- метов». Больших денег бугровщики не наживали. Все уходило на неотложные нуж- ды и водку. Находки сдавали в специальные приказы или давали ими взятки чиновникам (многие сибирские наместники, благодаря подобным подноше- ниям, скопили коллекции уникальных вещей). Первые кладоискатели были людьми в основном неграмотными и поголовно верили в колдовство. Как писал Е. В. Кузнецов-Тобольский в «Сибирском летописце»: «Очутившись на сибир- ских пустырях, русские колонизаторы… свято верили, что в деле освобождения клада от опеки дьявола и добычи скрытого в нем богатства имеют большую силу разные травы… Это подтверждают и некоторые из царских грамот. Так из гра- моты верхотурскому воеводе кн. Пожарскому от 13 октября 1625 г. видно, что он, Пожарский, нашел у проезжего протопопа Якова в коробке “траву багрову, да трои корени, да камок пухчеват бел, и того протопопа расспрашивал: какая трава и корень, и какое угодье”. Оказалось, что протопопу дал эти любопытные и вместе подозрительные вещи тобольский казак Степанко Козьи-ноги. И во- еводе предписывалось “того протопопа и коробью, что у него вынята, с воров- ским кореньем, прислать в Москву с приставом”». Мошенники вовсю торговали травами и фальшивыми историями о кладах. Вот характерный случай, произошедший в 1851 г. на Урале. Один крестьянин рассказал доверчивым мастеровым, что знает место, где зарыт богатый клад. Да вот беда: охраняет богатства леший и требует полторы тысячи рублей, ведро хлебного вина и рыбный пирог в десять фунтов. К операции под кодовым назва- нием «Деньги, вино, пироги» крестьянин подготовился основательно: приглядел лесной уголок, зарыл окованный железом ящик и устроил в зарослях лежку. Придя в указанное место, мастеровые обнаружили ящик, но вскрыть не успе- ли, услышав голос «лешего», обещавшего им немедленную смерть. Испуганные мастеровые убежали и в другой раз принесли 447 рублей ассигнациями, ведро вина и рыбный пирог. «Леший», не выходя из кустов, подношение принял, но заявил, что в данный момент клад выдать не может: месяц еще молодой, в такое время и до увечья недалеко. Как вы можете догадаться, когда месяц состарился, никакого клада доверчивые мастеровые не обнаружили. «Подобные обманы... — писал Кузнецов-Тобольский, — повторялись не один раз. Случалось и так, что в вырытых из земли ящиках находили вместо денег мелкие камни или разбитые стекла. Обманы выполнялись столь хитро,