Сибирские огни, 2018, № 4

33 ГЕННАДИЙ БАШКУЕВ ЧЕМОДАН ИЗ ХАЙЛАРА — А знаете, Исай, она же его укусила! Представьте, это Дина-то! Она же кошки не обидит! Ей уличный кот морду расцарапал, водила к ве- теринару… Выяснилось, сосед-коллекционер обнаглел после того, как засек, что я ночевал у Натальи. Решил, что она водит к себе мужиков. Делал не- двусмысленные намеки, в Пасху заявился на порог пьяный, с бутылкой водки. Наконец, утром перед собачьим променадом прижал на лестнице и хлопнул пониже спины. Дина укусила ухажера. Приревновала, спро- сил я. Она же сука, был ответ. Укусила и тут же испугалась, спряталась за хозяйку, чуть не сбила с ног. Сосед убежал с проклятьями и угрозами. Что отравит немецко-фашистскую овчарку, хотя Дина не овчарка. С тех пор, как увидит соседа, даже на балконе, — рычит. А раньше не ры- чала. — Хм-м, — выдохнул сигаретный дым из ноздрей. — Наверно, Дина и на меня обижается, а, Наталья Петровна? Я вытянул шею из-за стола: в глубине прихожей мерцали зрачки. — По крайней мере, не рычит на вас, — жестом попросила сигарету хозяйка. — Я же говорю, умница. Дина видит мое отношение к вам и со- бачьим своим умом делает выводы. Я дал прикурить. Собеседница прикуривала неумело. Я подождал, когда она прокашляется, и спросил нейтральным тоном: — А как вы ко мне относитесь? — Я-то? — Вы-то! — Да прекрати ты выкать Наталье Петровне! И ее чистый круглый лоб отличницы разгладился. Серые глаза при- близились, пугающе потемнели. — Я отношусь к вам… к тебе… не как к хахалю. Очень хорошо. Вот. И попросила называть ее Таташей. Или Татой. Я едва успел зага- сить сигарету — хозяйка, демонстрируя поразительную гибкость бывшей гимнастки, перегнулась через стол. Мы поцеловались, едва не смахнув высокое горлышко венгерского десертного. А у меня бзик, еще с сопливого отрочества. Теряюсь, как только ощущаю на губах партнерши табачный привкус. С тех пор, как старше- классница поцеловала в тамбуре поезда Улан-Удэ — Москва. Наш класс премировали путевкой в столицу за сбор металлолома, а девица была пле- мянницей завуча школы. Она умела курить взатяжку и целоваться умела, получается, взатяжку. Для меня так и осталось загадкой, в какую минуту Наташа успела разложить диван-кровать. За дверкой, отделяющей единственную комнату от прихожей, ме- талась и выла Дина, стуча когтями по линолеуму. Я признался Наташе, что не могу соответствовать текущему моменту — из-за внешних раз- дражителей. Дескать, голой спиной чую холодную слюну, ниспадающую с клыков. В конце концов, укусила же Дина мужчину, хотя и поделом. Вдруг она решит, что хозяйку опять хлопают пониже спины? А против воли или по согласию — собаке неведомо.