Сибирские огни, 2018, № 4

25 ГЕННАДИЙ БАШКУЕВ ЧЕМОДАН ИЗ ХАЙЛАРА Рядом стояли дома-близнецы. На качелях визжали дети. В песочни- це подростки пили баночное пиво. Пацаны помладше развлекались тем, что стучали по водосточным трубам, выколачивая мартовский лед. Грохот был вселенский. На пустыре у гаражей гоняли футбол. Толстый мужик в женской кофте держал на поводке маленькую собачку, хотя запросто мог спрятать ее за пазуху или в карман камуфляжных штанов. Люди были одеты как попало, кто в зимнюю, кто в весеннюю одежку. Смотря по ми- роощущению и достатку. В межсезонье мир противоречив. У меня в карманах январская сту- жа, а гогочущая шпана, попивая в песочнице заморское баночное пиво на денежки от школьных завтраков, явно воображает себя на пляжах Флориды. Кому весна, а кому смерть красна. Стройная девушка в красном пуховике выгуливала большого пса. Пес норовил угнаться то за кошкой, то за мячом, и девушка с трудом его удерживала, выгибаясь всем телом. Фигурка, машинально отметил, ниче- го себе. Правда, было не совсем ясно, кто кого выгуливал. Я сел на скамейку, соображая, что делать дальше. В кармане было двести деноминированных (минированных, говорила жена) рублей. Хва- тало на портвейн, но супруга наказала купить хлеба, молока и лекарство от головы. Оно бы и мне не помешало. На скамью с размаху присела девушка, утомившись от прогулки с собакой. Спинка лавки дрогнула, обдало запахом душистого мыла. Ря- дом с кроссовками приземлились модные остроносые ботильоны (жена мечтала о таких же). Девушка размяла кисть с полоской от поводка, об- вязала им край скамьи. Однако пес и не думал убегать. Он вдруг заинте- ресовался мной. Я поежился. Размером псина была с теленка. Или с жеребенка, пе- рекрашенного дедом Истой. Голова лошадиная, зато пасть вполне драко- новская. И этой пастью тираннозавр тянулся к моему карману. — Не бойтесь, она смирная, — сказала хозяйка. — Это пинчер. У хозяйки пинчера было милое круглое личико с поплывшими щеч- ками, тени под серыми глазами, тонкие розовые губы, чуть крупноватый нос и чистый, слегка выпуклый лоб. Такой лобик бывает у девушек из хо- роших семей. Хотя вблизи она оказалась не так молода. Из-под вязаной шапочки выбилась светлая прядь. Возможно, крашеная. — Фу, Дина! — крикнула соседка по скамье, когда псина опять по- тянулась к карману куртки. И рукой взялась за ошейник. Рука и выдала. С набрякшими венами, в крапинках. Лет сорок, не меньше. Непонятно отчего, я приободрил- ся. И вспомнил про бутерброд с колбасой, который дала в дорогу жена. Супруга предположила, что, выручив деньги у коллекционера, я не удер- жусь и выпью. По привычке — без закуски. А у меня субатрофический гастрит, без пяти минут язва. И теперь эта лошадиная морда теребила полу куртки, грозя вы- рвать содержимое кармана вместе с колбасой. Нюх не подвел, колбаса была конской. Карман с бутербродом находился на уровне мужской ва- терлинии — в панике я рванул карман, боясь, что в глотке пинчера сгинет