Сибирские огни, 2018, № 4

137 ДАВИД ШАХНАЗАРОВ ГОРА могали долбить и тесать камни. Теперь тем же путем возят муку, и мясо, и сыр, и масло, и вино для монахов. Крестьянин, вспахивая поле, собирая урожай, нет-нет да и взглянет на Гору, прикрыв глаза рукой. Сами окрестные села что песчинки, если смотреть с Горы. Гора идет выше — в лысые, будто головы монахов, ска- лы. Петляют меж скал тропы, кончаются крестами и образами. Высоко, неудобно — самое место для послушания. И для молчания. Поближе к Богу, одиночеству, подальше от земли. VI. Вечером отца Марка опять разбудил стук. Отец Филипп уже отво- рил. «Бедный Филипп, совсем не спит со своей подагрой!» Тут он увидел всклокоченную бороду Франциска. — Отец! Пресвитер Уго подал жалобу... про ведьму, что у вас укры- лась, а на молебне сказал, что из города придет инквизитор с отрядом солдат. Сюда, в монастырь! Отец Уго — пресвитер деревенской церкви. Звонкие голоса и смех, Уго и Марк наперегонки бегут на гору встречать рассвет, вприпрыжку на- зад, к заутренней, и еще быстрее — в столовую на завтрак... Тучный пучеглазый деревенский парень. В детстве были служками в монастыре. Марк остался, Уго уехал учиться в город. Когда его сделали пресвитером, Уго поднялся на Гору, был с настоя- телем почтительно холоден, мало вспоминал былое, говорил о своем на- значении даже с сожалением. Монахи собрались во дворе. — Из-за этой девушки будет беда, — сказал отец Филипп. — Я вывел ее из монастыря, — сказал отец Марк. — Отец Уго пожаловался в святую инквизицию, — сказал отец Ан- дреас. Братья загудели, потом вдруг опомнились и разошлись помолиться до вечери. На деревянном распятии на стене какой-то крестьянин или пастух грубо вырезал Иисуса. Отец Марк стоит на коленях перед крестом, за- крыв глаза. Перед внутренним взором его братья — единственная семья, вся его жизнь и забота и даже любовь к Богу. Живые, верящие в Отца Небесного. Он подвел их. Собрались за большим деревянным столом в столовой. Их лысые, как скалы, головы — плоть от плоти Горы. Воздержание, выверенный быт и молитва сделали их единым существом, но они разные. Отец Марк очень любит отца Андреаса, они вместе выросли на Горе; отец Педро ко всем бесконечно добр; отец Хуан стойко сносит трудности; отец Сантьяго немой, всегда кажется, что ему есть что сказать; отецФилипп страдает подагрой, у него немного дурной характер, но разве злой человек может так прекрасно петь; отец Бартоломи вкусно готовит, любит съесть