Сибирские огни, 2017, №7

85 ТАТЬЯНА КАТЕРОВА ЗАПИСКИ ПЕРЕВОДЧИЦЫ, ИЛИ ПЕТЕРБУРГСКАЯ ФАНТАЗИЯ —Это вы для самой себя были гуглом-переводчиком. Вы такую роль сами выбрали, а никто разубеждать не станет. Раз выбрали, значит, она вас устраивает. Алиса вдруг перегнулась через стол, ее прекрасное лицо с гладкой свежей кожей, без всякого тональника, оказалось в нескольких сантиме- трах, и я в который раз подумала, какая она красивая и что Демиурга осуждать нельзя: никто бы не устоял. — Ничего не кончено! Вы восхитили и удивили меня в театре. Такой дядечка! Мощный, высокий. А энергетика? Бешеная! — Она мечтатель- но закрыла глаза. — Не то что у нашего рыжего ящера — вот, точно, ис- копаемый реликт. Эх, был бы ваш дяденька моложе — я бы его забрала! — Разумеется, — ехидно сказала я. — Он физически не может пройти мимо чужой юбки. Заурядный бабник! —Не ревнуйте. —Алиса лукаво погрозила пальчиком. —И не отпу- скайте свое сокровище. Помните: не все то золото, что блестит. И наоборот, золото иногда под землей зарыто. Я тоже думала, что Ромчик — замух- рышка провинциальная, так себе вариантик, но все оказалось по-другому. В сумочке рассыпался танцевальной дробью мобильник, и Алиса по- розовела от счастья: — Это Рома! Скажите что-нибудь на прощанье! — Будьте счастливы, — растерянно сказала я. — Совет да любовь... Знаете, деточка, вы меня тоже поразили. Все бросить, так влюбиться! Не думала, что вы на это способны. — И я не думала! Алиса вскочила, схватила белый пуховичок в охапку и вдруг стала похожа на десятиклассницу на перемене. Такой она мне нравилась все больше и больше. — А вы не боитесь? — Бояться? Рома сказал, что боящийся не совершен в любви, — и лучше не скажешь. — Только это не Рома сказал, — хихикнула я. — А мне все равно! Обещайте, что утешите нашего ящера! Я прошу у него прощения. И вот это отдайте, скажите, я прочитала. Но в его скуч- ный офис не вернусь никогда. О воля, воля! О свобода! Ты встретишь радостно у входа! Она бросила на стол красивую пухлую книжку, резко застегнула по- худевшую сумочку и выпорхнула на улицу, на ходу пытаясь попасть в ру- кава модной курточки и одновременно обмотать шарф вокруг шеи. За стеклянной дверью пронзительно и победоносно запела автомобильная сирена, приветствуя Златовласку, потом мягко хлопнула дверь, зашурша- ли шины и наступила тишина. Я сидела над горкой душистого мороженого, как Будда Шакьямуни перед цветком лотоса. Я пыталась обдумать ситуацию, однако она не вмеща- лась в голове. Взглянула на книжную обложку: так и есть, Урсула Ле Гуин... В офис я вошла боком и, стараясь не смотреть на пустой Алисин стол, протиснулась к себе. Разложила бумажки для вида и, лучезарно улыбнувшись ближайшей соседке, спросила: — Босс уже, наверное, ушел?