Сибирские огни, 2017, №7

83 ТАТЬЯНА КАТЕРОВА ЗАПИСКИ ПЕРЕВОДЧИЦЫ, ИЛИ ПЕТЕРБУРГСКАЯ ФАНТАЗИЯ — На кладбище? Настоящий преступник? — Синие глаза стали ве- личиной с блюдце. — Это круто! Да ладно вам. Не похоже. А впрочем... Кстати, мы пришли. — Но это же мороженица... — И что? Я в детстве всегда мечтала завтракать мороженым, а обе- дать пирожными. Не относитесь ко всему серьезно! Давайте представим себя детьми, это вам просто необходимо. Вы как сжатая пружина, чуть мне в нос не дали... — Простите, нервы, — пристыженно прошептала я. Уютный зальчик с розовыми столиками и стульями, с красными бар- хатными диванчиками был чертовски милым. Витрина, где в два ряда тес- нились лотки немыслимых расцветок и названий, поражала воображение. — Почему у вас такое напряженное лицо, Анна Александровна? Вам здесь не нравится? Хотите на диванчик? Тогда я на стул, чтобы этот телик с мультами не видеть. Нам нужно поговорить. — Нет... Нет, мне здесь нравится, очень уютно, но... я не знаю, что выбрать. — Тогда я вас угощу. Я сегодня именинница! — Как? Но вы же Скорпион! Я помню, как вас поздравляли в хо- лодный ноябрьский день и Демиург торжественно вручил 25 алых роз и обещал еще миллион. А сейчас март, не так ли? — Да! Я тоже помню это ведро — как в цветочном магазине, — рассмеялась Алиса. — Интересно, как выглядит миллион роз? Миллион убитых роз. Площадь, заваленная умирающими алыми цветами. — Что за картину вы нарисовали? Это какие-то именины сюрреа- листа! — Да это нечаянно получилось! Какая из меня сюрреалистка? Я оп- тимистка. Просто я терпеть не могу мертвые цветы... А сознайтесь, уже думаете, как обыграть эту картинку в какой-нибудь переводной книжке, так? Нет-нет, Анна, только не обижайтесь! Можно я буду так называть вас вне работы? Вы же профи до мозга костей. А я, видимо, навсегда останусь любителем. И она, как фея, упорхнула к витрине — и даже показалось, что за ней остается золотистая искрящаяся дорожка. В памяти зазвенел детский го- лосок: «В папино издательство приходят только красивые дамы, похожие на фей...» Интересно, сколько сейчас лет Сашеньке? Столько же, сколько Алисе? Деточка, где ты сейчас? Ну да, правильно, Леонид хвастался, что дочь блестяще окончила универ и работает где-то во Франции: то ли в Сорбонне преподает, то ли в российском консульстве переводит. Точно не помню, но взлетела высоко. Значит, вырастил, выучил, можно и о себе подумать... Какие же все мужики сволочи, однако! И эта златокудрая бестия, пожирательница чужих сердец — ни стыда ни совести... Шлеп! Перед моим носом выросла гора разноцветных шариков, гу- сто политых оранжевой карамелью. — Все, празднуем! — Алиса взмахнула прозрачной ложечкой, как дирижер. — Я решилась! Празднуем мою помолвку. Он вам понравился, правда? Я видела, что вы на него в театре все время смотрели. Я вспомнила Демиурга в ложе с биноклем и пожала плечами: