Сибирские огни, 2017, №7

75 ТАТЬЯНА КАТЕРОВА ЗАПИСКИ ПЕРЕВОДЧИЦЫ, ИЛИ ПЕТЕРБУРГСКАЯ ФАНТАЗИЯ лись и машина была... О! — Он прикрыл глаза. — Как я мечтал о маши- не — чтобы черная, блестящая, с тонированными стеклами или красная спортивная, с откинутым верхом... Кабриолет! При слове «кабриолет» его глаза заполыхали огнем — видно было, что это идея всей жизни. Очень такая, я бы сказала, популярная идея, идейка! Я растерянно молчала, мяла ложечкой мороженое и думала, как этот цыган (честно говоря, до ужаса примитивный) мог превращаться в Деда Мороза, который меня напугал при первой встрече, и в иконописца Золотые Кудри? У него же ничего нет в мозгах, кроме кабриолета! Было полное ощущение, что меня надули. И захотелось сказать что-нибудь ядовитое нахалу, который, не стесняясь, раскрывался, как улитка, поки- дающая раковину. — Хотите правду? Вы сейчас такой скучный, прежние маски были намного интереснее. — А ты мне, мать, наоборот, с каждым разом нравишься все больше и больше, — неожиданно ляпнул Василий. — Сначала показалась обмо- роженной молью снежной, а сейчас напоминаешь монаду с хрустальными крылышками. Знаешь, что это за звери такие — монады? — Знаю... У меня вдруг тоже зажгло в глазах. Вспомнился Крым, куда каждое лето упорно вывозили родители, ибо меня, как многих ленинградских де- тей, нещадно мучили зимние бронхиты и синуситы. В военном санатории было смертельно скучно, и я вечерами бесстрашно сидела в одиночестве на обрыве, свесив молодые и стройные ноги в небесную бездну. Внизу небо превращалось в море, а над ним плясали монады, предчувствуя на- ступление нового чудесного дня. Мои семнадцатилетние руки, ноги, клю- чицы, угловатые и тоненькие, придавали мне сходство с удивительными насекомыми, похожими на эльфов. И однажды мне безумно захотелось улететь к сестрам-монадам в розовое небо. Минута — и я как очарован- ная шагнула бы с обрыва. Но кто-то (я уже не помню кто, в памяти со- хранился только голос) крепко обнял меня за плечи: «Осторожнее! У вас нет таких прекрасных прозрачных крыльев!» Может быть, это был мой ангел-хранитель? — Только... у меня так и не выросли крылья. — Значит, еще не время. Всему свой черед, птенцы тоже не сразу вылетают. Василий неожиданно наклонился и взял мою руку в свою огромную ладонь. Он него пошла волна тепла, глаза странно блеснули, и я почув- ствовала, что мне хочется замереть, расслабиться в этом жаре, прижать- ся, как к теплой печке. Даже в голове зазвенело от этого желания. А мяг- кий баритон продолжал ласкать слух: — Я ценю в женщинах красоту — ни бабские деньги, ни ум мне да- ром не нужны. Это все пустое. А вы очень красивая женщина, красота у вас неяркая, но такая изысканная! Магически притягательная... — У меня были знатные предки, — пошутила я неохотно. — Знат- ные и очень решительные. — Я решительно освободила руку. — А вы, наверное, бабник?