Сибирские огни, 2017, №7

26 ТАТЬЯНА КАТЕРОВА ЗАПИСКИ ПЕРЕВОДЧИЦЫ, ИЛИ ПЕТЕРБУРГСКАЯ ФАНТАЗИЯ Я моментально отреагировала на намек, демонстрируя солидарность с ближайшими потомками: —Пожалуйста, оставь своих замечательных родителей в покое. Я не нуждаюсь в твоем одобрении, дорогой, хорошо? —Не знаю, не знаю... —Он с уважением покосился на киндзмарау- ли. — На твоем месте они бы сразу спрятали бутылку под стол, как будто я не знаю, чт о стоит в баре. Ты, по крайней мере, не ханжа. — Пожалуйста, не называй родителей «они». — Почему? По-моему, самое обыкновенное слово, не ругательное. — Это заместительное местоимение, которое не имеет собственного значения, — медленно и отчетливо произнесла я, как будто читала лекцию по языкознанию. — Какое ты имеешь право отрицать личность? — Оказывается, языкознание — точная наука, — улыбнулся Паша. — Паша, ты сам-то знаешь, чего хочешь от родителей? Когда кон- чится эта «война престолов»? Когда ты вырастешь, наконец? — В том-то все и дело, что я давно вырос, но никто не заметил. — Я... заметила, — не очень уверенно сказала я. — Тогда поднимем бокалы: я замерзший и расстроенный. — Но... — Береста, ты ведь помнишь, что я уже получил паспорт? Я неохотно кивнула. Конечно, это было непедагогично, однако мне не хотелось снижать свой рейтинг. Как он сказал? Имеешь смелость оставаться собой и следовать своим желаниям? — За что будем пить? — как можно спокойнее спросила я. — За нас! — А давай! — бесшабашно сказала я и достала второй бокал. Мне вдруг стало легко и весело. — Только родителям не рассказывай. Паша удивленно приподнял бровь: — Можешь не переживать: мы уже три недели не разговариваем. Правда, я не уверен, что они это заметили... Тише, тише! Не вопи, Бере- ста! Я, кстати, переживаю. У тебя есть сигареты? — Папиросы. Только я не дам, даже не проси. — У меня свои, — сообщил Паша. — Это я о тебе беспокоюсь. Са- дись, ба, давай пообщаемся. Разговор будет долгий. Он эффектно и опять очень по-мужски поднес зажигалку, и я слегка смутилась. Похоже, внук действительно вырос. — Надеюсь, ты не подумал, что я спиваюсь? — Это невозможно, Береста! Ты слишком любишь свою работу и деньги. Ничего, если я спрошу? Давно собирался. Я внутренне напряглась, но внук молчал, рассматривая колечки дыма. — Это к вопросу о желаниях... А правда, что ты хотела стать писа- тельницей? Он внимательно смотрел на меня из-под черной челки. — Неважно. — Важно! Скажи честно, что ты писала? Эротический роман?