Сибирские огни, 2017, №7

— А-а-а! Вас тут, указчиков, пруд пруди… Смотреть надобно бы- ло — это ж рази стрельцы? — тако изгольство допустили… — Спросим, спросим с тех стрельцов! Но в час сей наипервейшее дело надобно решить: как нам дале быть, как ту игуменью адову ухва- тить-поймать? Вновь закричал, едва не взвыл Авксентьев: — С твоими-то стрельцами поймать?.. Ты думаешь, дурни ее отсель тащили? Тако дело ой какой голове под стать!... — А все ж таки как дале быть? — А не знаю, не знаю! — взвился в очередной раз Авксентьев. Через некоторое время, когда он поутих и его примеру последовали почти все, кто был тогда на поляне у повозок, Марфа, оценив, видно, по- своему все только что произошедшее почти перед ее глазами, неожиданно проговорила: — Все мне понятно, окромя одного: как это железа, што у меня на руках были, оказались вдруг у того московского дворянина и кто это его, сердешного, оковал да упеленал столь скоренько да ловко? Озорство здесь было невиданное аль промысел колдовской, поясните, люди до- брые, сие игуменье бедной, а такожды втолкуйте, к чему действо сие и как его понимать надобно? Поскольку все молчали, стараясь не глядеть на Марфу, то она вновь, теперь уже построже, спросила: — Так што, ответствует мне кто по делу сему аль нет? — А сие, думаю, по воле небесной свершилось,— неожиданно про- говорил Савва, — ибо сказано в Писании есть: «Тебе за неправду и ко- рысть злую отмерено будет той же мерою». Злобствовал, злодействовал безмерно тот дворянин московской, за то и получил напоминаньице: де- скать, оглядись в раз следующий. Правда-то всегда о себе напомнит, а то и накажет. Тут она — посильней кривды... Да ты, матушка, не бери в голову. Шумство сие невеликое, сотворено оно справедливо. Ведомо мне, што так аль почти так творил, а бывало и посильнее, содруг наипервей- ший наш Викентий, дай ему, Господи, добра да здоровья поболе в схват- ках с теми, кто супротив людей православных да веры нашей становился! Слова Саввы, да еще произнесенные с редким достоинством, не то что удивили, а, скорее, поразили Марфу. Она приблизилась к нему, как бы все еще сомневаясь, что только что слышала такое от всегда скромно- го, как-то незаметного в обыденной жизни Саввы, и благословила его тут же, поцеловав в лоб, осторожным материнским поцелуем, затем немедля отошла в сторону, низко склонив голову. ( Продолжение следует. )