Сибирские огни, 2016, №12

79 НИКОЛАЙ ОЛЬКОВ СОЛНЕЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК ших. А были во взводе и русские, и украинцы, и татары… Настоящий интернационал! Иван Михайлович остановился, осмотрел гостей: все слушают, даже не закусывает никто. — Так дело не пойдет, давайте по рюмке за нашу дружбу, она всех других качеств важнее. Выпили. — Продолжай, Иван, — попросила Славолюбова, промокая влаж- ные глаза. — Перед отправкой на покуда еще не оплаканные окопы видел я в зале ожидания опального попа-батюшку. Был божий человек отослан за какие-то прегрешения в глухомань, в ссылку. Разговорились. И надо же, оказалось, что батюшка в свинцовые годы тоже не мух гонял — хажи- вал на вражеские стада, где со штыком, где с прикладом. И фронтовые дороги наши пересекались не единожды. По такому пресветлому случаю побрели мы в ресторан. И свершили очередное святотатство — креп- ко пригубили, а вернувшись в зал, сели и ушли в сон, по-фронтовому тесно прижавшись друг к другу. Только в какой-то миг проснувшись, я товарища рядом с собой не обнаружил. Однако заметил, что кочевой на- род — пассажиры, проходя мимо лавочки, смотрят на меня и не могут сдержать усмешки. Провел дланью по суровому своему лику, пересчи- тал все пуговицы, ширинку — вечную предательницу — обследовал. Все вроде в полном порядке, все в рамках княжеского приличия. И трудно понять, почему народ, глядя на меня, улыбками зал озаряет. Пришлось идти в туалет. Там зеркало висело. Редкое исключение, я под хмельком в зеркало на себя не смотрю, чтоб доброе мнение о себе не сглазить. А тут уставился в стекло — и сам дико заржал. На всепобедной моей го- лове красовалась бархатная камилавка. Когда состоялся обмен головными уборами, память не сохранила. Уехал поп-батюшка в далекий свой скит в мирской шляпе... Посмеялись. —Конечно, война. Буду писать ее такою, какой знаю. Понимаю, что непросто, что у нас теперь развелось героев, которые одной гранатой по три танка подбивали… В помощь памяти приходят сны. Я никогда до поездки на места боев и могил не видел сны про войну, ну, не снились. Может, молодым был, иные видения посещали. А тут… Страшны солдатские сны... Тот немец... Застрелил ты его или нет? После получасовой артподготовки, кровенясь и дичая в плотной завесе заградительного огня, взвод, полувзводом всего, просквозил огонь и во- рвался во вражеские окопы. Теперь бей все живое-земное, уцелевшее, движущееся, копошащее- ся, целящееся, оштычившееся. Жизнь уже даже не копейка: полсекунды и жизнь... Каждым мускульцем, слухом и нюхом и шестым своим чув- ством ты нацелен убивать, упредить, обыграть свою смерть, и оружие твое, злое, умное, зрячее, ежемгновенно и преданно служит тебе.