Сибирские огни, 2016, №12

76 НИКОЛАЙ ОЛЬКОВ СОЛНЕЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК глаголом природы? Но, однако же, есть и у меня на земле, на той самой высотке дерево — Иван Петрович Купцов, дерево — Тянгляшев, дере- во — Фарахутдинов». …Телеграмму дал из Москвы, номер поезда и вагон, выбрал та- кой, что приходит днем, чтобы не дергать Тоню, ведь и ночью придет, а утром на работу. Вышел из вагона, Тоня взяла его за руку, отошли в сторону. Обеими руками взяла его лицо, заглянула в глаза: — Что с тобой? — Все нормально, я рад, что дома. Как ребятишки, как мама? Дома помылся в ванной, пообедал и ушел в свою комнату. Тоня при- слушалась: не пишет, не спит? Приоткрыла дверь: Иван лежал на диване с открытыми глазами, заложив руки за голову. — Ваня, все нормально? — Нормально. Так продолжалось несколько дней. Иван почти не ел, много курил, открыв окно, и молчал. Антонина Пантелеевна не знала, что делать. Наконец Иван встал, побрился, сел за кухонный стол. — Тоня, я был там… Мне казалось, что мои ребята слышат меня и говорят со мной. Я должен написать о той жестокой цене, которой опла- чена Победа, о моих товарищах, о себе. Это будет не сказ, тут не место лирике и умилению, это будет жестокий роман о войне, и имя ему будет «Храм на крови». Начну, когда пойму, что — пора. Это будет в конце жизни. Я пойму когда. 15. Ермаков никогда не собирал компании по случаю дня своего рож- дения. Вот если книжка вышла или в солидном журнале сказ опублико- ван — тут Антонине Пантелеевне приходилось постоять у плиты, хотя сам Иван Михайлович просил: — Тоня, ну какие салаты? Какие запеканки? Открой банку огурцов, Николаев весь рассол выпьет, любитель. И сала соленого мороженого на- режь с луком. Да, Шерман — еврей, но ты бы видела, как он сало ест! Мужикам больше ничего и не надо. Тем не менее съедалось и выпивалось все. Антонина Пантелеевна все время удивлялась, что за столом шли порой острые, до вскакивания со стула, разговоры о литературе, о книгах. Кого-то ругали, кого-то хва- лили, но только в присутствии — не за глаза. В центре внимания всегда были женщины. Людмила Славолюбова с удовольствием пела. Евгений Шерман, Борода, как его звали писатели, рассказывал смешные анек- доты. Владислав Николаев и Виталий Клепиков, учтивые и деликатные, всегда поощрялись хозяйкой домашней выпечкой и чаем. В этот раз приехал главный редактор журнала «Сибирские огни» Анатолий Никульков. Его роман «На планете, мало оборудованной» о Маяковском и его времени печатался в журнале и вызвал бурю эмоций