Сибирские огни, 2016, №12

74 НИКОЛАЙ ОЛЬКОВ СОЛНЕЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК — Это Никишин, еще Сабуров, Ахметшин, Салтановский, Драчук. Фёдор прочел табличку на скромном металлическом памятнике: — Неизвестные солдаты, освободители Вишеры. Иван обнял памятник, поцеловал звездочку: — Федя, запиши их фамилии: Никишин, Сабуров, Драчук, Ахмет- шин, Салтановский. Был столбик с фамилиями, видать, сожгли ветра и солнце… Долго еще ходил Ермаков по густому травянистому лугу, закрывал глаза и видел ту атаку. Она была не хуже и не лучше других, так же стре- лял противник, так же неистово рвались вперед бойцы, потому что пути назад уже не было, достаточно попятились. В городок вернулись вечером. Военком, довольный результатами по- ездки, разрешил использовать автомашину и завтра. Вместе с Фёдором Вихлянцевым выехали в сторону Великого Новгорода. Здесь Ермаков уже лучше ориентировался. Свернули на проселок, проехали три деревни, которые, точно помнил, он освобождал со своей ротой. В каждой дерев- не — маленький обелиск, несколько фамилий его и не его солдат. Он их не хоронил: видимо, население после освобождения собирало тела погиб- ших на поле боя. У каждого останавливались, Иван кланялся до земли, скорбно стоял у изгороди. В каждой деревне подходили люди. Обнимали, благодарили, вспоминали подробности. Один дедок с прищуром спросил: — Не у тебя ли, служивый, числился татарин, высокий, здоровый? Забежал в дом, а мы только из подвала вылезли, все хоронились, пока вы не пришли. Забегает и спрашивает: «Отец, дай что-нибудь пожрать, третий день бежим за фрицем, некогда остановиться, чтобы переку- сить». А я отвечаю: «Сынок, хлеб есть, буханку жена даст, ну, сало есть, но свиное, соленое». Думал, откажется бусурманин! Как бы не так! «Тащи, дед, сало!» Куда деваться? Пошел, принес шмат, на двух протянутых руках нес, он его свернул и в вещмешок. Мусульманин — нельзя не только есть, прикасаться Аллах не велит, а он даже, помнится, откусил с краю, да! Все смеялись над дедовым рассказом, а Иван вспомнил: — Все так и было, отец. Фамилия того бойца — Тасмухаметов. Са- лом тем он накормил всю роту, мы и правда тогда три дня по-настоящему не ели, все в наступлении. А под Новгородом пал боец Тасмухаметов смертью героя, прямо в атаке ему осколком голову срезало. После боя похоронили в сосновом бору. Девочка-пионерка подошла поближе: — Мы на солдатских могилах весной цветы садим, летом полем и поливаем. — Спасибо вам, ребята. Ты всем передай мое спасибо, поняла? —Поняла! — и девчоночья рука взметнулась в пионерском салюте. Подъехали к могиле в сосновом бору. Фёдор остановился чуть в сто- ронке, чтобы не мешать Ермакову поговорить со своими ребятами. — Здравствуйте, товарищи бойцы!