Сибирские огни, 2016, №12

58 ДМИТРИЙ РУМЯНЦЕВ ГРИГОРИАНСКИЙ ХОРАЛ И я никогда не забуду, как факт, что разводят мосты, что мир, устремившийся в чудо, и йога, и Кришна, и вуду… и наша тоска, и простуда, и мир, не похожий на чудо: всё — Ты! (ненадолго сходится мгла, маршрутка меня довезла со скоростью в два-три узла, что в узел морской перевязанного, из зла и тщеты — до угла… …до Красного). удача Будем как дети. Вот на колесе фортуны смолоты царства, халифы и патриархи. Шведский паром, как игрушечный, встал в порту. Только один ручеек да листок бумаги нужен из детского атласа — до поры, — в зиму взросленья кружок на окне надышан. В школе я был коронован в царя горы — больше с тех пор ничего из меня не вышло… * * * Я позабыл, как кофе заварить. И как любить Тебя, уже не помню. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Ты не сказала, я не повторил. Вскипевшая вода подобна камню. А там еще — на лесенках витых ты тянешься ко мне и подбегаешь. И ручками, подобно запятым, пустое предложенье обнимаешь. Все кончено. Жизнь начата с нуля. Ты умерла. Ты для других — воскресла. Любовь моя навроде журавля, которому в груди синичьей тесно. Журавка-королевна, я журю тебя, жалею и желаю. Все повторю. И кофе посолю. И постелю, как ты любила, с краю. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Как, Господи, пустынна и бескрайна страна Твоя безлюбая и тайна.