Сибирские огни, 2016, №12

50 ГЕННАДИЙ ПРАШКЕВИЧ РУССКИЙ ХОР Француз Анри, охромевший, но не потерявший живости, управлял хором. Только Ипатича не было, оставили Ипатича в службе при государе, да и не мог он петь своим голосом. Зато пел швед-баритон, устроенный при конюшнях. Зубов-младший сам учил пленного русским словам, ино- гда напоминал смеху ради: «Ги апп!» И явственно видел при этом дядьку Ипатича с кортиком, преследующего шведов, впавших в ужас на соб- ственной окровавленной палубе. И вот еще странно. Раньше в Венеции, и в Пиллау, и в польских землях, услышав орган, любую музыку, сладкий трепет трубы или дробь барабанов, вне воли своей представлял задран- ный сарафан и круглый зад, белый, округлый, с уже уходящими синяка- ми — Матрёшино тело, не прикрытое ничем, а теперь как обрезало — только мусикия. Мундир капитан-командора хранил в шкапу. Не знал, пригодится ли когда, но хранил, а в деревеньках по этому поводу шептались: вот наш барин вернулся большой генерал, ирой. Разносились слухи об особенной близости Зубова-младшего к Отцу Отечества, императору Всероссий- скому. Вот погодите, шептались. К барину еще гость прискачет. 51. И гость прискакал. Уже летом следующим. Вышел из дорожной кареты запыленный плотный человек в кожа- ной куртке морского шкипера с белым пером на шляпе, при этом рябой, как дрозд. Деревня Томилино вся ахнула. Кто? Да дядька же Ипатич! Сбежались к барскому дому. Хор, выстроенный в просторном дворе, гря- нул славу. Зубов-младший обнял дядьку, бывший кавалер Анри Давид и пленный швед встали во фрунт. Оказывается, приехал Ипатич по делу — принимать дальные деревеньки, жалованные ему Отцом Отечества за раны, полученные при десантах на шведские берега. За обедом спросил: «Отдашь Матрёшу?» Помнил, оказывается. Не поднимая глаз, раскуривал трубку. «Да бери, — разрешил Зубов-младший. — Только ты ведь не зна- ешь, у нее уже трое. Все крепкие». Ипатич заподозрил: «Не от француза ли?» «Нет, от мечты». «Тогда отдай!» И сразу спросил: «Твой мундир где?» «Думаешь, понадоблюсь?» «Не знаю». Помолчали, вынули трубки. По-старинному кричали в саду летние птицы. Удобно сидели в креслах на террасе, вели свои резонеманы — рас- суждения — перед выстроенным хором. Все сбылось, что говорил когда-