Сибирские огни, 2016, №12

3 П Р ОЗ А Геннадий ПРАШКЕВИЧ РУССКИЙ ХОР П о в е с т ь * Ч а с т ь в т о р а я (tutti) 22. Уезжал радуясь. Конечно, боялся, но чего — сам не знал. Терпеливо твердил про себя слова Морского устава. «И понеже корень всему злу есть сребролюбие...» Как бы гото- вил себя к другой, совсем новой жизни. «Блюсти себя от лихоимства...» Не ожидал впереди ничего простого. «Не только себя блюсти, но и других жестоко унимать и довольствоваться определенным...» Неужто в государевом Парадизе лихоимцев столь развелось, что унимать надо? Выглядывал в окошечко дорожной кареты, боялся, что вот-вот кон- чатся леса, реки. Но разные реки и леса не кончались. Напротив, являлись все новые и новые, а за ними опять новые броды, поля, огороды. «Ибо многие ин- тересы государственные через то сребролюбие потеряны бывают...» Вот варнаки отняли жизнь у отца, а сосед Кривоносов тетенькин анбар сжег, потряс фруктовые деревья. Думая над этим, опять слышал все ту же за- гадочную музыку в голове. Она приходила волнами, немного одурмани- вала, потом голова прояснялась. Не замечал душные ямские дворы, тлен- ность, паршу голых навозных дворов, сбивающиеся голоса. В Томилине и в старой Зубовке проще. Там мужик скалится, сквозь рот видишь всю его душу до дна, а тут все в движении. И чем ближе к северному Парадизу, тем сильней. А в самом Парадизе так низко, так страшно вдруг Нева проблеснула за деревянными набережными, что сердце сжало. Крутились крылья мокрых мельниц, по воде ходили верейки да шлюпки, тонко торчал шпиль крепости, посвященной святым Петру и * Окончание. Начало см. «Сибирские огни», 2016, № 11.