Сибирские огни, 2016, №12

42 ГЕННАДИЙ ПРАШКЕВИЧ РУССКИЙ ХОР ты что ты государю люди нужны а ты в рассеянности своей про лик свой думать не хотел вот и хотели уши ссечь или там глаз вынуть ведь люди и без рук-ног живут». «И ты знал?» «В колени паду». «Не смей. Все под Богом». Не стал объяснять своих слов. «Молись, чтобы теперь всем лиц не попортило». И приказал: «Строй команду на палубе». Как отпустил грехи. Сам дивился своему спокойствию. Это, наверное, потому, что снова звенела в голове чудная музыка. Как в далекой Зубовке, как в Томилине, как в Венеции и Пиллау. Кроме вахтенных, на палубе всех построили. Шкипер Никишев стоял в стороне с кортиком на поясе, всегда готовый вмешаться. Лицо злое, голландская куртка затянута. Зубов-младший шел вдоль строя, будто часто так делал. В голове неясно проносились слова некоего возможного виватного канта. Правда, сначала следует одержать победу, говорил Антонио. Шел, негромко спрашивал: «Кто?» Прислу- шивался к ответу. Если голос звучал невнятно, мог повторить: «Кто?» Перед бывшим кавалером Анри Давидом подумал: не узнает. Но фран- цуз узнал, не мог не узнать, многому научился на русской службе, особен- но молчанию. Вот рос в деревне за Нижними Пердунами некий мальчик Алёша, вырос царевичем. Такое и у французов случалось. Глядя на матрозов, приказал: «Поменять строй». Боцман взмахнул линьком: «Быстро!» «Нет, не так. По-другому станьте». «По чину? — не понял боцман. — По рангу?» «Ну, если по чину, то скорее по ангельскому». «Это как?» — Боцман непонимающе обернулся к шкиперу. Никишев промолчал, и боцман опять начал орать на матрозов. А вот Ипатич понимал. Он все понимал, потому и пользовался особен- ной доверенностью кригс-комиссара. Понимал, потому и смотрел неодобри- тельно. Помнил по возвращении Зубова-младшего гнев господина Благова, узнавшего о главном его увлечении за границей. «Как говоришь? Цер- ковные хоры? Кабаки? На верфь ни ногой, от свежего дерева тошнило?» Не мог поверить такому. «Значит, ты шел на верфь с топором, а он в кабаки да церкви?» Стучал в непосильном гневе деревянной ногой по деревянному полу. «Разве совершенен трубадур, поющий любовь греховную? Музыка влияет на нравы людей, и потому не всякая музыка должна допускаться». 44. А шведский парус исчез. Ушел фрегат или отнесло течением. Зато шнява «Рак» больше не рыскала, так и шла на вест. И не ошиблись, нисколько не ошиблись, — к вечеру насчитали вда- ли сразу три синих флага с желтыми крестами. «Погода обещает быть