Сибирские огни, 2016, №12

41 ГЕННАДИЙ ПРАШКЕВИЧ РУССКИЙ ХОР Через три часа открылся под ветром треугольный флаг. Как и ожидалось — чистого синего цвета с желтым крестом. От клотика до ватерлинии отражался в плавной воде низкий пузатый шведский фрегат, в погоню за шнявой не двинулся, не торопился, может, опасался засады, а может, ждал остальных судов. Но сразу видно, что ход имеет более мощный, коли понадобится — враз догонит. Обрасопив реи по ветру, медленно шли параллельным курсом. Шкипер молчал, посматривал на Зубова-младшего, матрозы тоже примолкли, но без должного испуга. Думали, наверное, если уж такая важная персона на борту, то кто ж допустит отдать врагу? Что-то не уме- щалось в их простых головах. А Ипатич в каюте, как когда-то в Венеции, пытался упасть в ноги. «Прибью», — предупредил Зубов-младший. «И этого достоин». Были вдвоем. Шкипер Никишев расставлял людей по нужным ме- стам, прикидывал расстановку у пушек и фальконетов. «В чем виноват, Ипатич? Кайся». «Не мог раньше сказать, господин кригс-комиссар требовал». «Чего не мог сказать? И почему сейчас скажешь?» «Потому и скажу, что не вернемся мы». «Почему так думаешь?» «Сердце чует. — И, помолчав, объяснил наконец, длинно, без пере- дыха, как когда-то Марья Никитишна в Томилине говорила. — Был при- каз изувечить тебя барин а мне нисколько не мешать мол кинутся сказали никому не мешай а кинуться везде могли сам знаешь потому не отсылал писем в Венеции а когда спустил человека со шпагой с моста этим не по- зволил допустить вреда тебе а в Пиллау сам помнишь не допускал к тебе в корчме ни единого человека с ножом или разбитой кружкой хотели ис- портить тебе лицо отправить в гошпиталь для уродов чтобы ликом своим не мешал жить другим более нужным людям которые выше как архангелы барин не знаю простишь ли?» Зубов-младший удивился: «Убить хотели?» «Нет, не убить. Такого не приказывали». «Что же тогда?» — все еще не понимал. «Испортить лицо. Ты неправильно лицом вышел». И вдруг перешел Ипатич на простой, понятный язык. «Не знаю всего, но скажу что знаю. Господин кригс-комиссар с са- мого начала был озабочен сильной схожестью твоей с известной персоной. Считал, так нельзя. Живого человека не спрячешь, слухи пойдут, спросят, зачем такого держишь, тайные помыслы лелеешь? Потому и отослал по- дальше по воле государя». Не выдержал, опять заговорил как Марья Никитишна. «Куда б ни пришли найдутся такие кому пара монет стоит больше твоего лика махнул ножом крови немного нос рассечен брови может глаз выткнут так станешь сам собою барин никакого сходства ходи где хочешь одним оком можно видеть не меньше чем двумя не убить нет не убить что