Сибирские огни, 2016, №12

31 ГЕННАДИЙ ПРАШКЕВИЧ РУССКИЙ ХОР Умертвлю, опущу в сосуд стеклянный, заспиртую, выставлю на общее обозрение, как некогда казненных после бунта стрельцов выставлял на улицах и площадях. Щека страшно дернулась. «Никто не смеет стрелять по неприятелю через корабли Его Величе- ства, которые случайно попадут между неприятельскими и своими кора- блями...» О чем Зубов-младший? Почему нет донесений от дежурного офи- цера? Кто они все в этой зале? На кого можно опереться? Мы нового че- ловека строим, Господи, дай сил. Если не верят, если ничто их больше не пронимает, то чем их взять? Только страхом? Да, истинно только стра- хом? Но чем пространнее государство, тем больше не хватает страха, а чем больше не хватает страха, тем больше они все глядят на сторону. А Парадиз для кого строим? Мы же рай земной для них строим, чтобы вы- пустить наружу кислый застоявшийся дух боярства. Застонал от гнева. Зала сразу погрузилась в полную тишину. Мы каждого силой выталки- ваем к свету на сквозняк, а они преют в собачьих шубах. Сбрось шубу, дыши! Парадиз в свете как ковчег встает над болотами. В изумлении и бешенстве разглядывал Зубова-младшего. Зачем приходит такой? Высок, худ, узок в плечах, лоб выпуклый, прямые волосы до плеч. Зоон, зоон. Истинный сын. Как переделать столь низкое существо, оторвать от корыта, выгнать пинками из хлева, вон же — смотри, как чудное море раскачивается до горизонта, все в све- те, под белыми парусами. Дышал сверху на Зубова-младшего крепким кнастером, водочным перегаром, чесноком. Не солдат еще, не матроз, а взгляд прямой, о чем думает? Такой и на исповеди может солгать. Как проверишь? И какой он матроз, если года не служил во флоте? Бывалый матроз — он как фокусник может плясать на корабельных снастях, он может вниз головой стоять на верхнем марсе, а этот только твердит Устав. «Никто не смеет стрелять по неприятелю через корабли Его Величе- ства, которые случайно попадут между неприятельскими и своими. Никто так поступать не смеет под штрафом отнятия чина, ссылкой на галеру или потерянием живота своего по рассмотрению дела. Под таким же штрафом не стрелять по неприятельским кораблям, у которых уже флаг спущен...» «А коли свой испугается?» «В этом едино: смертью казнить». 36. Вот оно. «Смертью казнить». В девяносто восьмом молодых стрельцов, крапивное семя, во внима- нии к их возрасту пожалел, смерть отменил, они и выросли в памяти того, что было. Мало им резали ноздри, срубали уши, клеймили раскаленным