Сибирские огни, 2016, №12

148 ВСЕВОЛОД ИВАНОВ ПРОСПЕКТ ИЛЬИЧА Любовь? Да, любовь! А как же бы посмотрел на эту любовь «ста- рик»? Очень хорошо! Он-то, как никто, знал, что плечи у человека не слабы. Он снесет и битву с врагом, и любовь с любимой. Он, «старик», — воплощение и символ прошлого нашей страны, ее нетленное сердце, он, друг Ленина, знал, что родина не р е в н и в а к своим сынам, ибо верит, что они способны воплотить в своем сердце и любовь к родине, и нена- висть к врагу, и нежность к любимой. И Матвей мысленно издал тот возглас, который до него издавали миллионы влюбленных: — «Но, любимая, где же ты? Где ты меня ждешь? Куда ты ушла? И со скорбью величайшей, добавил: — И любишь ли ты меня?» Он взглянул на Силигуру таким странным взглядом, что Силигура растерялся и сказал: — А как же некролог, Матвей Потапыч? Месяц тому назад Силигура попросил Матвея написать некролог о покойном Рамаданове. Матвей обещал и передал ему вскоре. На не- большом листке было написано: «Рамаданов — боец социализма. Группа товарищей». Силигура сказал: «Это эпитафия, а отнюдь не некролог». На что Матвей резонно сказал ему: «Никаким некрологом не скажешь лучше того, что здесь сказано. Длиннота не дает качества». Сейчас он, видимо, погруженный в мысли о Рамаданове, спутал дни и, забыв, что уже говорил это однажды, повторил: — Никакой некролог не скажет глубже. Рамаданов — боец социа- лизма! Он сжал кулаки. Ненависть опять нахлынула в его сердце, терзая его. Лицо его изменилось и потемнело. Силигура, угадывая его мысли, ужаснулся. — Ну да. Я засыплю вот этой землей глаза полковнику фон Паупе- лю. Я убью его! Он наклонился к земле и стал наполнять ею карманы, как будто хо- тел засыпать глаза не только фон Паупелю, но и всей немецкой армии. — Засыплю. Живому! Не мертвому! Силигура посмотрел ему вслед. Он шел сгорбившись, прихрамы- вая, карманы его куртки оттопыривались от земли. Что-то страшное и в то же время привлекательное чувствовалось в нем. Силигура подумал: «Во-первых, история уважает красивые слова, но того более — красивые поступки, заключения которых я еще не вижу. Во-вторых, разве недоста- точно в Узбекистане библиотекарей?» И он пошел за Матвеем. Матвей миновал Заводоуправление, подошел было к своему дому, но, обернувшись, посмотрел на Силигуру и сказал: — Да, ведь котенок-то мой у тебя, Силигура? — У меня, — сказал Силигура, ожидавший, что Матвей сейчас от- нимет котенка и прогонит бедного библиотекаря. — Ну и держи!