Сибирские огни, 2016, №12

129 ЕЛЕНА ЛОБАНОВА У МОРЯ ПОГОДЫ веселить, и понарошку пугать, и все это сию же минуту и сколько душе угодно! А диковинные пляжные шляпы, а резиновые круги и матрасы, а рос- сыпи разноцветных камней и ракушек! А крики белокрылых чаек и гор- танные возгласы: «Кукуруза молодая, чурчхела — желающие!» Но хоть после пары-тройки купаний есть хочется так, что полцарства бы отдать за кукурузу, все-таки понятно, что все эти прибрежные забавы всего лишь вступление к морю, легкие штрихи по краю. Главная же встреча уже свер- шилась. И море любит тебя — это ясно. Взаимное чувство, ура! Любовь с первого бултыха! И потому на какой-то следующий год ты без сопротивления и даже с радостью пихаешь в сумку вещички для лагеря — да-да, специальный детский лагерь, буквально в трех кварталах от моря! И почти на целый месяц! И не то чтобы совсем без страха и слез, но все же послушно на- пяливаешь панамку, и лезешь в автобус, и знакомишься с вертлявыми, любопытными девчонками, и вот уже обживаешь собственную койку в палате — а на самом деле в парусиновом домике — и бежишь строиться на линейку. А до моря отсюда и правда рукой подать. Тут-то и обнаруживается подлог! Это что же, по-вашему, море? Вот этот крохотный квадратик, огороженный веревкой с прицепленными по- плавками? Вот это барахтанье по свистку — купание? По-вашему, мож- но так почувствовать нежное объятие волны? Конечно, это взрослые так шутят, притворяются. А бедным детям ничего другого не остается, как учить речевки, участвовать во всяких там культмассовых мероприятиях и мазаться пастой. Ну, еще праздник Нептуна туда-сюда: это игра такая в русалок, и можно косы в кои веки не заплетать. Хотя, по-хорошему, на суше русалкам не сильно удобно, с хвостом-то вместо ног. Так что на второй год собираешься в лагерь без особого энтузиазма... так, лишь бы дома не сидеть все лето. Ну и в море хотя бы окунаться. Но если очень, очень повезет — в очередной лагерный год придет в отряд очередная воспитательница. Такая старенькая уже, лет за сорок, на голове волосы серенькие смешной шапкой и голос тихенький. И платье незначительного оттенка. Пришли с моря перед обедом, она сразу бух на кровать и лежит. Девчонки расселись на соседних кроватях, всякую ерунду рассказывают, она слушает, улыбается. После обеда то же самое: приглушенная болтов- ня, таинственные истории, смешки. Так и весь тихий час. А назавтра выводит отряд из ворот и, ни слова не говоря, повора- чивает в другую сторону. «Куда это мы, Наталь-Лексевна?» Молчит, слегка улыбается. Движемся по тропинке в неизвестном направлении — через горку, через лес. И вдруг — вниз, вниз и... на пляж! Только со- всем маленький, с пятачок, и совершенно дикий, отрезанный скалой от знакомого побережья. Наталь-Лексевна расстилает свое видавшее виды одеяльце, бросает сумку — и бух! А нам: «Плавайте, тут мелко!» Осма- триваемся изумленно, кидаем вещички и боязливо вступаем в воду, тут