Сибирские огни, 2016, №12

108 МИХАИЛ ЧЕРНЕНОК НА ПЕРЕКАТЕ сорокалетнего возраста показывал осетинам вроде бы какие-то драгоцен- ности. Осетины как будто с ним торговались, но купили они у него эти цац- ки или нет, Дуся не знает. Было это в конце второго дня после того, как Ло- моть исчез с переката. Куда рецидивист направил свои стопы из Притулина и пересекалась ли его дорога с Борей Остарковым, неизвестно. — Повариха Дуся — это жена Остаркова? — Она, стерва рыжая. При живом муже спуталась с отпрыском жившего здесь тунеядца. Только, бывало, Борис уедет на работу в Усть- Лай или на рыбалку, любовник тут же задирает Дуське подол. — «Крусин»? — вспомнив ханта-гармониста, с улыбкой спросил Костя. — «Крусин», — в тон ему ответил Дроздецкий. — Где ты успел встретить Васю Кульпенева? — Когда обедал, он под окном чайной частушки распевал. —Ну артист! Наскребет от Дуси на свой хребет. Надо мне с бутыл- кой к нему подкатиться. Кажется, Вася что-то знает о взаимоотношени- ях Бориса с грузином, но помалкивает. Лишь когда подопьет, начинает Дуську подначивать. — Какой ветер занес грузина в Притулино? — У нас разные ветры бушевали. Кого только они сюда не заноси- ли! Раньше поселок был режимным. Освоение лесосплава в тридцатые годы начинали заключенные. Вокруг поселка до сей поры догнивают огороженные колючей проволокой и полуразвалившимися сторожевы- ми вышками лагерные бараки. В начале сороковых зэков заменили со- сланные прибалты. Литовцев, латышей да эстонцев стало здесь больше, чем коренного населения. После разоблачения культа личности Хрущёв разрешил поселенцам вернуться в родные края. Я еще пацаном был, но помню, как они атаковали пароход «Смелый», чтобы вырваться из этой дыры на Большую землю. Дома, постройки, которые успели возвести, — все побросали даром. Готовы были отдать любые деньги и ценности капитану, только бы пролезть на палубу. За одну навигацию капитан «Смелого», по-моему, стал миллионером, нажившись на людском не- счастье. — На такой пароходик больше сотни пассажиров вряд ли войдет. — Набивался «Смелый» людьми как бочка сельдью. Удивляюсь, каким чудом он не утонул от перегруза. Короче говоря, за лето все при- балты уплыли. Прошло несколько лет — новые поселенцы в Притулине появились. Я уже в школе учился, когда вышел правительственный указ по борьбе с тунеядством, и хорошо помню первую партию присланных сюда на исправление московских проституток. Было этих красавиц около двух десятков. Молодые, накрашенные, расфуфыренные. Титьки напо- каз, юбочки чуть ниже пупка, туфельки на высоких каблуках. Расселили их в брошенных прибалтами домах. Ох и дали девки здесь шороху! Местные мужики, будто спятив с ума, набросились на столичных красоток, как голодные мухи на свежее дерьмо. Притулинские бабы