Сибирские огни, 2015, № 12

73 НАДЕЖДА ГЕРМАН ДОМ, ГДЕ РОЖДАЮТСЯ РАДУГИ деревней. А один раз прямо даже взял и сел далеко за околицей, на лугу, возле кладбища, где как раз цвела пикулька. А пикулька — у нее такие длинные жесткие листья... Мальчишки эти листья срывают и пищат. Цветет она очень красиво — крупными голубыми цветами. Все поле сразу становится похожим на небо, потому что цветов этих бывает очень много. Так много, что никому они уже не интересны, их даже в букеты не собирают, а просто так пинают ногой и проходят мимо. И это ужасно грустно и несправедливо, тем более что дедушка говорит, будто бы это до- вольно редкие и очень ценные растения, называются они почти как кон- феты — ирис, только с ударением на первой букве «и». Но речь не об этом. Когда самолет один раз взял да и сел там, на лугу, все просто как сумасшедшие побежали на него посмотреть. Только зря старались: пока добежали, он спокойно успел подняться и улететь. А вот если бы уже построили аэродром здесь, в конце улицы Фрунзе, тогда бы было совсем по-другому. Тогда бы наверняка все успели увидеть самолет вблизи — как он сел, а потом улетел. Даже самые ленивые бы успели. Даже хромой дедушка Кузьма, колхозный сторож, успел бы, по- тому что его сторожка совсем рядом, прямо в двух шагах от того места, где натекла лужа с гудроном и где как можно быстрее нужно построить аэродром для самолета. А теленка зовут Зорька, потому что он не мальчик, а девочка. Когда Зорька вырастет, то станет коровой. Но пока она еще совсем маленькая и называется просто — теленок. Зорька такая красивая, серовато-розового цвета. А родила ее совер- шенно черная корова Майка месяц назад. Майку купили где-то в конце зимы. Папа сам за ней ходил на другой конец деревни. Он привел корову во двор и сказал, что теперь дети будут пить молоко сколько захотят. Так вот, когда теленок Зорька увяз в гудроне, его долго не могли вытащить. До самого вечера. Он жалобно мычал, будто плакал. А его та- щили веревками и подкладывали снизу доски, чтобы он не тонул обратно. А когда наконец вытащили, он, бедненький, даже не мог стоять на ногах, так весь ослабел. Все жалели теленка, гладили по головке, по спинке, при- носили водички и разной вкусной травки. Но он ничего не ел, только весь дрожал и дышал тяжко, будто стонал. А потом наконец ему немного полегчало. Четверо мужчин поставили теленка на ноги и тихонечко-тихонечко повели домой. Совершенно естественно, что в тот день, когда теленок увяз в гудро- не, ребенок перепачкался весь с ног до головы. Просто страшно было на него смотреть. Так сказала бабушка. И вот ребенка сначала почти целую неделю пытались отмывать, а потом уже плюнули на это дело и оставили как есть. Потому что дедушка сказал: —Ни одна грязь больше пяти лет на ребенке все равно не держится!