Сибирские огни, 2015, № 12

4 АЛЕКСЕЙ РЯСКИН ЗАПРУДСКОЕ до ночи крестятся, глядя на безумствующую деревню, и до боли в языке повторяют, что во времена их молодости такого не было. Даже сама при- рода, кажется, странно волнуется, чувствуя не заполненные женщинами места, и выкидывает разные фокусы вроде восходящего с запада солнца или теплого, как парное молоко, дождя. Но самое большое влияние эти дни оказывают на мужчин. Без присмотра жен мужья пьют, дерутся и вытворяют самые невероятные поступки. Однажды, дурея от жары, безделья и долгого отсутствия жены, Колька Морданов взял лопату и стал рыть яму посреди плотины на Обросиновом пруду. Через час к нему присоединился проезжавший мимо Витька Кондусов по прозвищу Ёся. Работали молча, изредка утирая лицо краем рубахи, и без того уже мокрой от пота. Вдвоем они быстро про- ломили плотину. Вода хлынула на луг, окружая пасущихся на нем коров. Пока Колька с Ёсей перегоняли коров на безопасное расстояние, подош- ли другие мужики. — Вот что наделали, сволочи! — удивленно закричал кто-то. Посовещавшись, решили прокопать канаву вокруг яблоневого сада и соединить Обросинов пруд с рекой Хворостянкой. Сходили за лопатами. Кто лопаты не нашел, взял вилы. Петька Кулаков пригнал запряженную лошадь, чтобы перевозить глину. К вечеру следующего дня канава превратилась в небольшую речуш- ку, соединившую два водоема. Мужики смотрели на бегущую вокруг сада воду, выпивали и гордились проделанной работой. Кто-то даже предло- жил соединить таким же каналом Обросинов пруд с Навозным прудом, но его никто не поддержал. Когда женщины вернулись со свеклы, на берегу новоиспеченной речки уже гнездились гуси и зацветала мать-и-мачеха. Всем пришлось по душе такое изобретение. Только старая Бащева покачала головой и сказала мужикам: «Дурачье». Две ближайшие деревни, Красный Лог на севере и Можайское на юге, были точным подобием самого Запрудского, за исключением, пожа- луй, лишь прудов. И хотя обе они были сравнительно недалеко, пару ча- сов пешком до каждой, жители редко ходили туда. Все сплетни и новости приносил участковый Калатушкин — единственный в то время предста- витель закона на три деревни. Это был высокий, нестарый еще мужчина с копной соломенных волос на голове и усами, похожими на конскую гриву. В плечах он был широк настолько, что в некоторые дома заходил боком, не вмещаясь в дверной проем. Обычно Калатушкин ездил на велосипеде от одной деревни до другой, привнося в крестьянский быт чувство по- рядка и справедливости. Жители всех трех деревень очень уважали сво- его участкового и в знак признательности часто угощали его водкой или самогоном. К спиртному организм Калатушкина был расположен самым лучшим образом. Пил он помногу, хмелея только после второй бутыл- ки, и никогда наутро не страдал. Здоровье и хорошая закалка позволя- ли ему обойти пять-шесть домов зараз и в каждом выпить по стакану.