Сибирские огни, 2015, № 12

37 АЛЕКСЕЙ РЯСКИН ЗАПРУДСКОЕ ночь, и только скорая заря не дала ему окончательно свихнуться. Боль- ше никто в темноту по логу не ходил. Никто, кроме Хрупалки. Она одна могла уйти в это темное место на всю ночь и вернуться утром как ни в чем не бывало, веселой и помолодевшей. Пастухи, задремывавшие в логу во время выгона, жаловались на страшные кошмары, от которых потом отходили больше недели. А уж о том, что скотина пропадает в Дур- ном, лучше и не рассказывать. Это знали и в Запрудском, и в Михалевке, и в Юдановке, и даже в Красном Логу. Грешили на волков. Хотя волки в этих местах давно уже были редкими гостями. По самому сердцу Дурного лога протекал тоненький ручеек. Поле- жав с полчасика, Комолый встал, спустился вниз, умылся в ручье и пошел дальше. Через четверть часа он увидел дома Михалевки. Михалевка ничуть не изменилась с тех пор, когда он бывал тут по- следний раз. Только дома пообветшали да крыши наклонились. Улицы все так же были украшены огромными лопухами и пестрыми кучами съест- ных отбросов. Дети как чертенята бегали по дороге, бросаясь друг в дру- га объедками и комьями земли. Пару раз досталось и Витьке: сначала кто-то бросил ему в спину гнилым яблоком, а потом чья-то меткая рука запустила ему в голову помидором. Витька страшно ругался и бегал за шустрой ребятней. Но, как он ни старался, поймать никого не удалось. Утершись рукавом, он пошел дальше. На самом деле Комолый не знал, где искать монашку. Поэтому по- дошел к первому же дому и громко постучал. К нему вышла какая-то старуха, от которой сильно пахло скотиной. Витька спросил про монашку. — Ты не из Юдановки ли? — спросила старуха, рассматривая Витьку. — Из Запрудского. — Дожди-то у вас были на этой неделе? — Давеча ливень был. Чуть было дорогу не смыло. — А у нас так, только пыль прибил, — пожаловалась бабка. — Ка- пуста посохла. Перец пожелтел. Вон, даже гусятник во дворе пожух. Комолый терпеливо слушал ее жалобы. Когда же старуха попросила рассказать ей, какие там, в Запрудском, новости, он сказал, что спешит. Бабка грустно вздохнула и объяснила, где находится дом монашки. — А что, умер, что ль, кто? — спросила она, когда Витька уже по- вернулся, чтобы уйти. — Поп утопился, — весело сказал Комолый. — Господи! — Старуха перекрестилась. — Да как же? — А вот так: спьяну пошел на реку за девками подсматривать да в камышах и захлебнулся. Сказав это, Комолый быстро зашагал прочь. Старуха же долго еще стояла и разжевывала своим беззубым ртом ком так и не заданных гостю вопросов. Проходя по улице, Витька заметил дом Махорыча. Он все так же стоял, только стал еще страшнее. Стены и крыша покрылись плесенью и