Сибирские огни, 2015, № 12

32 АЛЕКСЕЙ РЯСКИН ЗАПРУДСКОЕ В первый же вечер Федот был вынужден признать, что средство Федосьи помогает: кашель почти не приставал ни к кому из Захаровых. Жар еще был, но с ним по крайней мере можно было смело держать в руках тяпку или косу, не опасаясь ее уронить. Ужинали весело. Жабы безостановочно прыгали по столу, падая в тарелки с супом, создавая тем самым суматоху и возбуждение. Старшие дети кормили лягушек, силой запихивая в них хлебные корки. Младшие просто били их ложками. Яхим хохотал, Федот сердился и покрикивал на расшалившихся детей, а Федосья пыталась успокоить всех, успевая уби- рать грязные тарелки и подливать молоко в кружки. Ужин благополучно закончился, и ни одна из жаб не издохла. В полночь Федот проснулся от странных звуков. Вслед за ним про- снулась и Федосья. Во сне беспокойно заворочались дети. В сенях хлоп- нула дверь, в дом вошел неспавший Яхим. —Жабы-то как курлычут, — сказал он, увидев, что Федот и Федо- сья не спят. — Прям как на май месяц. Какой тут сон! В самом деле, жабы громко квакали, то ли подпевая, то ли пере- крикивая друг друга. Только у Пашки, младшего сына Захаровых, жаба молчала. Как выяснилось утром, Пашка лег на нее во сне и придушил. Остальные же до самого рассвета разгоняли сон своими причудливыми песнями. Спали плохо. Федот несколько раз просыпался оттого, что начинал громко материться во сне. Он выходил на крыльцо, сердито сплевывал и грозил висевшей у него на груди жабе, что придушит ее, будто это она была зачинщицей творившегося в его доме беспорядка. Дети хныкали в полудреме или тихонько взвизгивали, просыпаясь от какого-нибудь осо- бенно громкого кваканья. Успокоиться сном смогли лишь Федосья и дядя Яхим: первая была убаюкана усталостью, а Яхима увлекло в сон старче- ское слабосилие. Наутро Федот, измученный неспокойной ночью, первым делом вы- шел во двор, сорвал с шеи лягушку и бросил ее гусям. Так же он поступил и со всеми остальными жабами. Федосья не стала спорить с мужем: па- мять о прошедшей ночи была еще слишком свежа. К тому же, несмотря на недосып, все Захаровы чувствовали себя заметно лучше: почти никто не кашлял и жар отступил. Дурной лог Говорят, однажды Комаренок, поп, живший в Можайском, ехал че- рез плотину на Обросиновом пруду пьяный. Он катался по телеге, под- прыгивая на каждой колдобине и бормоча что-то невразумительное. Лошадь храпела от возмущения, чувствуя дыхание Комаренка, и словно специально провозила телегу по всем ямам и ухабам. В конце концов поп свалился и едва не утонул в пруду. Все, слава богу, обошлось, только рясу в тине испачкал. Да еще золотой крест, висевший у него на груди, пропал.