Сибирские огни, 2015, № 12

172 ГЕОРГИЙ ПАНКРАТОВ КРЕАТИВНЫЙ КЛАСС И ВСЕ-ВСЕ-ВСЕ Мы можем мило улыбаться им, пропуская их в очереди, прося передать за проезд в маршрутке, здороваясь в подъезде — совершенно не предполагая, что это вот именно они пишут про «самок колорадов». В России может когда-нибудь случиться то же самое, что на Украине, и глав- ный фактор, позволяющий быть в этом уверенным, — наличие этого самого креативного класса. Ненависть копится в воздухе, как газ, наполняет сердца и души людей. Не хватает только искры. На Украине триггером ненависти стал Майдан, он дал сигнал: снимайте маски, теперь можно все. Как это будет у нас? Как скоро настанет время, когда ненависть выйдет из берегов Интернета? Когда враги признаются друг другу, что они враги, сняв маски улыбчивых коллег и прохожих? Крымские, киевские, донбасские, одесские события продемонстрировали еще одну важную черту креативного класса, без которой невозможно его пони- мание, — это бессердечие. Вернее, правильно будет сказать: избирательное со- чувствие. Сочувствовать «креаклы» способны только одному горю — попранию свободы, но только в том значении, в котором они ее понимают. Но они не способны сочувствовать простому человеческому несчастью, если только оно не является иллюстрацией их идей и его невозможно использовать как доказательство собственной правоты. А может, их вечное «жизнь как ржа- ка» просто мешает им понимать боль? И эта черта как раз не является про- тестом, они не стремятся кого-то ей ошеломить или эпатировать (что в иных ситуациях обожают) — просто люди вот так устроены. Они, разумеется, могут посочувствовать человеку, просто далеко не каждого они готовы человеком при- знать. И здесь необходимо отметить еще одну черту «креативщиков», одну из самых главных: они искренни. Настолько, что это ужасает. Но я, как человек совершенно некреативный, хочу спросить: разве избира- тельное сочувствие не есть бессердечие? Креативный класс и литература В конце 2014 года сразу в нескольких изданиях появилась идея подвести литературные итоги, задав влиятельным в этой области искусства людям тради- ционные вопросы. Таких текстов довольно много, но самый известный появился на либеральном рупоре «Кольта», еще один размещен в журнале «Лиterraтура», где печатают и меня. Во втором случае ситуация лучше — в журнале традиционно дают площадку разным авторам, но и там некоторые ответы вызывают оторопь. Предлагаю по- смотреть, чем запомнился (по версии этих двух изданий) ушедший год людям, определяющим литературный процесс: «…Премии — особенно такие статус- ные, каковой заявляет себя “Большая книга”, — во всем мире имеют столь мощ- ную политическую составляющую, что награждаются не только и не столько произведения, сколько авторы… премия “Обители” — это премия Прилепи- ну… <…> Одаренность Прилепина совершенно созвучна пафосу теперешней власти, а его литературный стиль совпадает с ее теперешней надрывно-квас-