Сибирские огни, 2015, № 12

169 ГЕОРГИЙ ПАНКРАТОВ КРЕАТИВНЫЙ КЛАСС И ВСЕ-ВСЕ-ВСЕ 90-е годы в понимании «креаклов» (как и отморозков) — это время, когда «можно было все». И потому чиновники и бизнесмены, наворовавшие у обни- щавшего народа капиталы в первые годы «демократической России», вызывают у «креаклов» восхищение (всего добились сами в условиях свободы; вот что рассказывает Шендерович о своем знакомом олигархе: «В итоге он вошел во владение химическим комбинатом, который немедленно разорил, продал, вывел 20 миллионов в офшор и разбогател, о чем и рассказывал мне в очень неплохих жилищных условиях»). И потому так ненавистны им чиновники сегодняшние (наживаются в условиях тотального подавления и кровавых репрессий). Хотя явления, если вдуматься, одного отвратительного порядка. Культурные центры и галереи спешат откликнуться на новый запрос «мыс- лящей прослойки». Так, экспозиционно-мемориальный отдел Музея современ- ной истории России на Делегатской предлагает театрализованное представле- ние: 90-е здесь представлены сценой покупки «выродковой» шапки на вещевом рынке и инсценировкой популярных анекдотов про «новых русских». «Как я люблю 90-е, — шепчет один студент другому. — Конечно, мы были бы там лишними, но… Какое же было время!» Это мероприятие так называемой «Ночи музеев» — популярной в послед- ние годы акции свободного доступа к культурным центрам. Люди с повы- шенной неполживостью традиционно собираются в этот день в общественном центре имени Сахарова. Экспозиция «Путь ГУЛАГа» бережно хранит для нового поколения предметы того времени — бытовую утварь заключенных, лагерные заметки, таблички с надписью «Выхода нет»; и все это в сопрово- ждении хронологии протестного движения в СССР вплоть до последней даты — «Развал Советского Союза». Публика, склонная считать нынешнее время логическим продолжением этого репрессивного маршрута, собирается в скве- ре неподалеку послушать современных музыкантов, выражающих протестную позицию: «Вокруг все так необычно, / Год за годом, мода за модой. / Но нас не возьмут с поличным, / Им не расшифровать наших кодов». Зрители вяло аплодируют. Креативный класс и Украина Украинский кризис послужил новым витком к пониманию явления с назва- нием «креативный класс»: до событий на Майдане оно представлялось кому-то забавной, кому-то непонятной, кому-то органичной и даже вполне симпатичной частью современной действительности. Но выяснилось, что «креакл» не так уж безвреден и безопасен. Еще задолго до провозглашения в соседней стране новой власти «Лента.ру» — наиболее агрессивное издание того времени — уже вовсю пиарила «Правый сектор» и крымских проукраинцев. «В российских СМИ есть внешняя цензура — по звонку, а есть внутрен- няя — не писать о чем-то, чтобы друзья не обиделись», — сообщает теперь госпожа Тимченко, бывший главный редактор «Ленты», ныне руководитель но- вого креа-проекта «Медуза». Согласиться с ней сложно: внутренняя цензура в