Сибирские огни, 2015, № 12

— Вовка, болею что-то шибко сегодня с похмела. То ли самогон не удался… Вовка открыл глаза. Напротив на кровати сидел его предок в старых китайских, с завязками, кальсонах, лохматый, с жалким лицом, оброс- шим за ночь седой щетиной. — Так похмелись. — Нет, отлежусь. Только ты это… давай спор перенесем на после- завтра, а? — Какой спор? — Про дрова. — И дед вытер дрожащей рукой слезящиеся глаза. — Ты что, серьезно? Перестань! Через неделю приеду на выходных с другом — и переколем. — А-а… ну ладно. — И Иван, облегченно вздохнув, лег лицом к стене и подогнул ноги. Через час Вовка, попрощавшись с лежавшим дедом, уехал в город. * * * В понедельник вечером в квартире Вовкиных родителей зазвонил телефон. Мать, поговорив минут пять, крикнула сыну, чтобы он взял па- раллельный. Взяв трубку, Вовка услышал деда: — Слышь, внук, доколол я дрова. Сам доколол. За день, как и спо- рили. Так что позвони своему Жеку и скажи, что конем многие быть мо- гут. Надо еще уметь быть мужиком… а этого-то он и не умеет. Так-то! И дед положил трубку.